Проклятый подарок Авроры

— Мне хочется убить его, — сказал Петрусь некоторое время спустя, когда они лежали, утомленные любовью и пресыщенные счастьем, которое рухнуло на них так внезапно и так болезненно. — Я даже не пойму, отчего сильнее ненавижу его: оттого, что ты любила его, или оттого, что он олицетворяет собой весь прошлый советский мир, который разрушал и уничтожал все, что я привык любить, за что молился и чем жил.

— Я не любила его! — возмутилась Лиза — не слишком, впрочем, сильно, потому что вот наконец-то выпала ей возможность оправдаться! — Я его ненавидела. Я убежала от него в одном купальнике.

— В чем?! — изумленно приподнялся он на локте.

— В купальнике, — мрачно усмехнувшись, повторила Лиза. — Помнишь, когда ты вывернул вещи из саквояжа, оттуда выпал мой мокрый купальник и ты на него так удивленно поглядел? Черный такой?

— Помню, конечно. И что?

— Да то. Я сделала вид, что пошла купаться. Там, около лесного дома, где я жила, было озерко. Туда я ходила купаться. В халатике и тапочках. Это мне разрешалось: ну кому бы в голову взбрело убегать в лес в халате, купальнике и тапках?! Но мне ничего другого просто не оставалось, понимаешь? Я ненавидела Баскакова, который принуждал меня… понимаешь? Они с Фомичевым разыграли меня, как вещь, как Ларису Огудалову разыграли Кнуров и Вожеватов. Помнишь, в кино «Бесприданница»?

— Как в пьесе Островского? — уточнил Петрусь. — Помню. Но почему?.. И кто такой Фомичев?!

— Фомичев был хозяином того дома… Сначала Регина, потом Фомичев, потом Баскаков…

— А Регина-то кто такая? — совсем запутавшись, спросил Петрусь.

— Ну послушай, я расскажу все с начала, — устало вздохнула Лиза и снова вздохнула — потому что не представляла, как уместит все случившееся с ней в коротком рассказе.

Но пришлось попытаться…

— Мы с мамой жили в Горьком. Она была знаменитая портниха, такая знаменитая, что от клиенток отбою не было, даже из Москвы приезжали. Мы очень хорошо жили, все было, ни в каких очередях никогда не стояли… Потом она умерла. У нее были почки больные. Ну и во время одного из приступов отказало сердце. Я училась в педагогическом институте, жила на то, что продавала вещи. Очень трудно стало потом, когда все продала. Работать в школе никогда не хотела, но что делать! Тоска меня брала просто страшная! И вот перед самой войной одна подруга, Регина Самойленко, позвала меня поехать с ней в Киев, в гости к ее родным. Она ко мне очень хорошо относилась, ну очень, я думала, по дружбе, а оказалось, она в меня была влюблена.

— Как так? — растерянно спросил Петрусь.