Проклятый класс – 3

— Молодец, садись! — поддержал его Ретхож, после чего добавил несколько строже. — Но у меня есть замечание. В специализированной школе ты не Кер! Так тебя пусть друзья дома называют. Здесь ты Керлин из Уднека! На худой конец, просто Керлин, что позволительно для обращения к тебе от меня, как учителя и наставника, так и от твоих одногруппников, если ты с ними близок. Понял? — получив в ответ неуверенной кивок, учитель перевёл свой взор на всю аудиторию. — Это касается каждого из вас! Поступив в специализированную школу, вы встали на путь уважаемых специалистов, поэтому требуйте уважения к себе, помня о необходимости уважения к другим. Следующий!

Слушая спич своего учителя, Виктор даже как-то приободрился, ведь его перестанут называть Викой, а он был только рад, правда, приписка из Лугории несколько напрягала, и не своим звучанием, а потенциальной проверкой достоверности его рождения в этом, несомненно, прекрасном городке или деревне, доподлинно юноше ещё предстояло узнать из библиотеки, хотя по оговоркам парень догадывался, что та была именно деревней, где каждый друг друга должен был знать, что и приводило юношу к вполне обоснованным опасениям — как отреагирует спецшкола, когда узнает о подделке им своего места рождения. И ведь до этого парень пусть и понимал опасность лепки легенды на коленке, но не придавал этому значения.

«Если так подумать», — неторопливо помыслил парень, поняв, что представлялись мальчишки и девчонки без пауз, из-за чего он запомнил лишь первого одногруппника. — «Я должен быть Виктором из Полесной, ведь именно рядом с ней я появился на свет…» — так, неторопливо думая о всяком, Виктор знакомился со своими коллегами, забывая их в следующий миг…

Глава 14 Сомнения группы

— Я Виктор, — начал представляться парень, когда понял, что пауза после последнего представившегося затянулась, и многие начали бросать на него неуверенно-недоумённые взгляды. — Из Лугории республики Камоль, мне 10 лет и я сотка. Поступил на Производственное направление.

Заявление Виктора вызвало несколько смешков в учебной комнате, но большинство начали кидать обеспокоенные и опасливые взгляды, ведь сотка представляла собой проклятый класс, и родители детишек успели напомнить им о вероятных носителях подобных классов, большинство из которых можно было отождествлять с такими понятиями как «маньяк», «массовый убийца невинных», «пожиратель младенцев» и прочие «прекрасные» титулы, пробуждающие страх в неокрепших сознания ребят, и неважно, что это было в прошлой жизни, ведь здесь никто не верил в невинность младенцев при рождении, здраво соглашаясь с необходимостью отвечать в своей новой жизни за поступки в прошлых воплощениях.

— Виктор забыл добавить, — всё с той же улыбкой произнёс учитель Ретхож. — Что он кандидат в герои, из-за чего и является носителем проклятого класса.

Слова учителя значительно снизили градус напряжения в аудитории, а Виктор даже глубоко вдохнул полные лёгкие воздуха, словно вынырнув из глубокой пучины океана страха, осуждения и ненависти, который успел его окутать за те малые мгновения между его самопредставлением и словами учителя.

Только теперь юноша вспомнил, что никому в пути особо не спешил сообщать о своём таланте, из-за чего с подобной реакцией не сталкивался, ведь когда упоминал об этом, собеседники уже знали о его статусе кандидата в герои, из-за чего лишь бросали на него сочувствующие взгляды. «И когда я таким впечатлительным стал?» — растерянно подумал Виктор, вспомнив, где он и зачем. Ранее парень не замечал за собой столь сильной реакции на любые взгляды вообще и осуждающие в частности.

— Следующий! — напомнил о проводимом процессе Ретхож, когда закончил с подавлением магико-эмоционального всплеска, вызванного сильными эмоциями прошедших отбор в спецшколу детишек в манобогатой, можно даже сказать, избыточно-богатой окружающей среде. Именно поэтому в спецшколе в роли учителей и наставников, особенно на первых двух курсах, выступали настоящие асы и профессионалы своего дела, способные быстро успокоить довольно чувствительную магическую среду в тысячу условных единиц магической энергии вокруг совсем не чувствительных к ней детишек.

Не облегчало задачу и непосредственное влияние маны на неокрепшие сознания детишек, заставляя их легко поддаваться любым эмоциональным всплескам, будь то своим или чужим. И если в первый день декан подавлял это воздействие на вновь поступивших, то после утренней демонстрации эффекта проклятия Благодарного служения подавление он начал потихоньку снимать, и к этому моменту оно было близко к своему окончанию, из-за чего детишки уже начинали остро реагировать на всё и вся.