Проклятый граф

– Старый глупец допустил одну маленькую, но роковую ошибку. Он скрыл трещину на камне, спрятал ее от твоих глаз, он избавился от последствий… Но не от причины, – маг мягко улыбнулся, – Ведь он не зря предупреждал тебя от использования браслета или же кулона, Татьяна. Одна оплошность, один случайный всплеск силы – и все вернется на круги своя, трещина вновь появится, глубже и четче, чем прежде. И как ты думаешь, что сделают вещи, призванные защищать тебя, если тебя атакует… враг? – в улыбке мужчины появилось коварство и он отпустил невидимую сворку. Волк вновь неумолимо спокойно направился к девушке; в движениях его ощущалась непоколебимая уверенность в собственных силах, готовность исполнить волю своего повелителя. Татьяна, ошарашенная и испуганная словами родителя, напряженно облизала внезапно пересохшие губы.

– Но зачем тебе это? – Эрик, всей кожей чувствуя состояние любимой, нахмурился, немного заводя руки за спину и касаясь ее ими, словно пытаясь дать понять, что она под защитой, – Если вновь появится трещина, мы снова найдем способ убрать ее, зачем тебе нужно ее появление? Ты так хочешь причинить вред собственной дочери? – серые глаза графа сверкнули яростным гневом. Отношение мнимого дядюшки к его родной дочери, равнодушие, готовность причинить ей вред, злили молодого человека, питали в его сердце неприязнь, по силе сравнимую с ненавистью.

– О каком вреде ты ведешь речь, мой маленький глупый племянник? – маг медленно перевел взгляд на нового собеседника. В глазах его зажглись издевательские, насмешливые огоньки; улыбка не покидала губ.

– Неужели ты не слышал моих слов о том, что я знаю, как обращаться с этими вещами, умею подчинить себе браслет? Довольно одного всплеска его силы в моем присутствии – и я смогу объяснить никчемной безделушке, кто на самом деле ее хозяин! – в голосе мага прозвучали отдаленные раскаты грома, и девушка за спиной блондина испуганно сжалась.

– Но ведь однажды…

– Да! – Альберт, резко оборвав молодого графа, махнул рукой, – Да, мой мальчик, ты прав, да! Однажды браслет уже проявил свою силу в моем присутствии, но, увы… Тогда я не был готов к этому. Сейчас же все обстоит иначе. Мизансцена построена, актеры на своих местах! Мне остается лишь дать один короткий приказ… Действие! – он широко раскинул руки в стороны, и в глазах его засверкали фанатичные искры.

И в тот же момент, словно и в самом деле подчиняясь приказу мага, все пришло в движение.

События завертелись бешеным калейдоскопом, с ужасающей скоростью сменяя одно другое.

Волк, подчиняясь приказу хозяина, рванулся вперед. Одновременно с ним пантера, демонстрируя ярую преданность не только хозяину, но и тем, кто был дорог его сердцу, готовность пожертвовать собой ради них, взмыла в воздух, будто подброшенная пружиной и, одним изящным прыжком перелетев через пытающиеся достать ее языки пламени, приземлилась как раз перед носом волка. Лев, взволнованно подавшийся вперед, случайно коснулся лапой пламени, испуганно отдернул ее, поджимая… и тотчас же, огласив окрестности яростным рыком, метнулся вперед. Сознание зверя и человека, сплетшись воедино, не удержало в памяти предыдущего знакомства с пламенем, подобным этому и сейчас мимолетное соприкосновение с ледяным огнем, осознание обмана, вызвало в сердце хранителя памяти самую невероятную злобу. Он взвился в воздух, бросаясь, однако, не на Ричарда, скалящегося на пантеру, преградившую ему путь, а на вораса, посмевшего обмануть его, позволившего себе поймать в клетку гордого царя зверей. На лице Анхеля, не заметившего близкого знакомства льва с пламенем, мелькнуло самое, что ни на есть, искреннее изумление, а в следующую секунду фигура экс-мажордома на миг словно высветилась, как будто вспыхнула в окружающем мраке, и альбинос исчез. Лев, приземлившийся на то место, где мгновение назад стоял человек, удивленно завертел головой, а затем вдруг подпрыгнул, практически шарахаясь в сторону. Ядовитый паук, маленький и незаметный среди травы был опаснее для хищника, чем враг более соответствующего ему размера.

Роман, не выдержавший более муки бездействием, попытался рвануться вперед.

– Тихо-тихо-тихо, братец, – Людовик, заступающий ему дорогу, криво ухмыляясь, поднял руку, упираясь открытой ладонью в грудь старшего брата и легко отталкивая его, – Дядя не давал приказа вмешиваться.

Виконт медленно перевел взгляд на него и величайшее отвращение залило его лицо. Недоверчиво, пораженно он покачал головой, окидывая собеседника долгим взглядом с ног до головы.

– Да ты и в самом деле стал его послушной шавкой, Людовик… Я и представить не мог, что ты на такое способен…

Лицо молодого мага, мгновение назад озаренное злым весельем, помрачнело. Слова брата задели его за живое, оскорбили глубоко и сильно, а сносить обиды молча парень был не приучен.

– Лучше помолчи, – даже голос его изменился, становясь как-то ниже, обретая некоторую грозность, – Иначе я забуду, что ты – мой брат.