Проклятый граф

Людовик очаровательно улыбнулся. Очаровательно до такой степени, что у Татьяны в замке побежали по спине мурашки. Интуиция подсказывала ей, что шутки любого рода и вида окончательно завершились, и теперь пришедший к их вратам юноша настроен вполне серьезно. Даже не взирая на кажущуюся его дурашливость.

– Я бы очень сильно просил вас, многоуважаемый брат, – заговорил между тем молодой маг, странным образом совмещая в своем голосе шипение змеи и мурлыканье кошки, – Не отзываться о моей персоне столь пренебрежительно. Мне это неприятно, – приподняв на мгновение брови и придав лицу почти грустное выражение, он задумчиво почесал в затылке, взъерошивая волосы, – Нда. Так о чем это я?.. А, так разве что ли Эрик не сообщил тебе о том, как блестяще выпнул меня от замка, когда я, по доброте своей неимоверной, доставил ему подружку? А ведь я даже выпнулся, еще и собачку уволок с собой!

Роман, слушающий все это со все более и более возрастающим недоумением, несколько раз растерянно моргнул, тщательно подбирая слова для достойного ответа. Подобрать он их благополучно не успел.

– Не может быть… – Эрик пораженно качнул головой и, шагнув вперед, недоверчиво вгляделся в младшего брата, – Так это…

– Это действительно он приволок нас сюда… – не менее потрясенно вклинилась в речь графа Татьяна и, заметив, что стоящий рядом оборотень никак не реагирует, недовольно дернула его за рукав, – Рик, ты слышишь?

Ричард успел только кивнуть.

– Ты поклонился тогда!.. – ошарашено, и вместе с тем едва ли не возмущенно проговорил Эрик и, словно беря пример с собеседника, чуть склонил голову набок, – Зачем?.. Почему??

– Зачем?.. – Луи, похоже, сам до крайности озадаченный заданным вопросом, опять почесал в затылке. Русая прядь вновь упала на его лоб, свисая вдоль носа и бросая на очаровательное юное лицо зловещую тень.

Несколько секунд юноша размышлял, по-видимому, абсолютно искренне не находясь, что ответить, затем безмятежно пожал плечами и, весело подбросив в воздух свою игрушку, без труда поймал ее.

– А черт меня знает, – легко ответствовал он и, покрутив колечко на пальце, неожиданно почесал им висок, – Наверное, чтобы впечатление произвести… Ну, или не знаю, ты же всегда у нас был великим графом, пред которым все должны были падать ниц! – голос Людовика засочился ядом, – Хотя я не удивлен, что ты не узнал меня. Когда ты вообще обращал внимание на глупого маленького Луи? – здесь к ядовитым ноткам очень явственно добавилась горечь застарелой обиды.

– Всегда, – не давая ответить старшему брату, отрезал Роман. Эрик, практически не уступая ему в категоричности суждений, хмуро воззрился на вновь обретенного родственника, обращаясь к нему:

– Что ты говоришь, Людовик? – голос хозяина замка звучал все же немного мягче голоса виконта, однако, в нем прослеживались стальные нотки, – Ты позабыл? Тебя любили все! И внимание все обращали только…

– Нет, – Луи, прищурившись, провернул на пальце колечко и, зачем-то сунув свободную руку в карман, хмыкнул, – Нет, Эрик, нет, мой милый наивный братишка. Все любили тебя. И внимание все всегда доставалось тебе и исключительно тебе. О, я прекрасно помню это! – молодой маг, по-прежнему держа одну руку в кармане и помахивая резиновым колечком, зажатым в опущенной второй, медленно прошелся перед изумленными слушателями, – Помню, как восхищались тобою даже случайные прохожие… Вот, говорили они, вот идет достославный наследник благородного рода! Кому же, как не ему, еще быть увенчанным графской короной? – голос молодого человека ощутимо помрачнел, – Я шел рядом, когда слышал все это, и что же? Меня никто не замечал, просто не видел, я был всегда погребен под тенью твоего величия! – юноша, распаляющий себя собственными словами все больше и больше, остановился прямо перед Эриком. Зеленые глаза его потемнели, на дне их плескалась тяжелая, огненная злоба, едва ли не ненависть.

– Я был так наивен, что желал твоего внимания, Эрик, – голос продолжающего обличительную речь молодого мага сейчас напоминал шипение взбешенной ядовитой змеи, – Но тебе было не до меня! Я просил… Ты, должно быть, уже и забыл об этом… Просил всего лишь научить меня скакать на коне, но все, на что тебя хватило – это одно жалкое подобие урока! Ты посмотрел, как я влез на лошадь, а после того, как я упал, не имея ни малейшего опыта, решил поставить на мне крест и не обращать на меня больше внимания вообще! Я всегда был для тебя скорее интерьером, бесплатным приложением к помещениям замка…

– Людовик… – попытался, было, вставить хоть слово в свое оправдание хозяин Нормонда, однако, собеседник не дал ему этого сделать. Подняв руку, сжимающую колечко, в останавливающем жесте, он криво ухмыльнулся. В лице его появилось что-то неприятное, резко портящее красивые черты.

– И все же я умею скакать на коне, Эрик, – проговорил он, жестко и в то же время насмешливо, – Но не благодаря тебе. А благодаря дяде.