Проклятый граф

– Конечно, ты не умеешь. Знаешь ли ты, к чему может привести твоя опрометчивость? Знаешь ли, что может сделать огромная, не подвластная ничьей воле, сила? Не знаешь? – последние слова мага прозвучали громче и как-то жестче предыдущих, – Тогда смотри!

Ответить или как-то отреагировать девушка не успела. Темные, почти черные из-за падающей на лицо тени, глаза родителя затягивали ее, словно два омута. Сознание устремлялось туда, в эти черные дыры, не желая слушаться приказов разума; вокруг сгущалась тьма.

Повеяло холодом, поначалу легким, как летний ветерок, но с каждым мгновением становящимся все более и более сильным, леденящим, пробирающим до костей и заставляющим трястись в ознобе. Тьма, сгустившаяся вокруг так мгновенно, вкупе с ним заставляла вспомнить о полярной ночи.

Оказавшаяся посреди нее девушка, столь внезапно попавшая сюда из жарко натопленной комнаты, на несколько мгновений растерялась. Ни единого лучика света не было заметно среди этого мрака, холод пробирал до костей и определить хотя бы, находится она в каком-то помещении, или все же среди природы, возможности не представлялось.

Татьяна, ощущающая подступающий к горлу, совершенно обычный для человека страх перед неизвестным, поспешила напомнить себе, что окружающий ледяной мрак – не более, чем созданная Альбертом иллюзия, очередное внушение, попытка подчинить ее сознание.

Это не помогло.

Не взирая на уверения мага о том, что сознание девушки не более, чем «игрушка в ее собственных руках», и, соответственно, лишь она может заставить себя что-то чувствовать и что-то видеть, а уж он-то к этому никоим образом не может быть причастен, сейчас сознанием Татьяны играла явно не она.

Ежась от пронизывающего холода, обнимая себя руками в отчаянной попытке хоть как-нибудь согреться, девушка переступила с ноги на ногу, не решаясь пока делать ни шага вперед, мечтая лишь рассмотреть хоть что-нибудь в абсолютном мраке.

К немалому ее изумлению, желание это было удовлетворено почти мгновенно.

Тьма вокруг немного рассеялась, уступая место сероватому, все равно явно ночному, сумраку, впереди и вокруг, выступая из него, медленно стали проступать какие-то неясные, темные очертания чего-то громоздкого, и Татьяна, сразу же ощутившая прилив некоторой уверенности, решительно шагнула вперед.

Нога ее неожиданно заскользила по чему-то, и девушка, взмахнув руками в отчаянной попытке устоять, отнюдь не желая заработать себе стараниями Альберта новое сотрясение взамен только что вылеченного не без его же участия, вцепилась во что-то холодное, каменное и, судя по ощущениям, покрытое… снегом?

Девушка, продолжая сжимать неизвестный предмет, недоуменно огляделась. Окружающая тьма рассеивалась буквально на глазах, и теперь уже ей не составляло труда увидеть место, куда она попала.

Вокруг действительно лежал снег. Ровным слоем он устилал землю, кутал в белое покрывало какие-то каменные обломки, развалины, старинные руины какого-то строения, и, как это часто бывает зимними ночами, словно светился, делая все вокруг более четким и, в тоже время, странным образом более призрачным.

Татьяна непонимающе покачала головой. И что же хотел сказать этим ее родитель? Что неконтролируемая сила способна вызвать бурный снегопад?

Девушка негромко фыркнула и, неожиданно ощутив, что пальцы, стискивающие какую-то часть каменных развалин, закоченели, поспешно отдернула руку, прижимая ее к себе и машинально переводя взгляд на то, за что цеплялась.

Внутри у нее что-то екнуло и сжалось, словно холод, царящий вокруг, непостижимым образом сумел проникнуть внутрь.

Медленно, боясь поверить неожиданно поразившей ее догадке, Татьяна, уже не обращая внимания на холод, провела рукой по ледяному камню, стряхивая с него снег, с замиранием сердца всматриваясь в высвобождаемые из-под него очертания.

Наконец, та часть руин, что так привлекла ее, оказалась расчищена и девушка, отказываясь верить собственным глазам, сделала шаг назад.

Взгляду ее предстала чересчур знакомая, чтобы не быть узнанной, балюстрада.

Татьяна, дрожа уже не столько от холода, сколько от охватывающего ее с каждым мигом осознания все больше и больше страха, медленно и неуверенно подняла голову, оглядывая засыпанные снегом развалины уже куда как более внимательно. Взор ее выхватывал из кажущейся хаотичности линий сломанных стен и нагромождений камней все новые и новые знакомые черты.