Проклятый граф. Том V. Ночь Большой луны

Винсент остановился на опушке леса и, вытянув вперед руку, картинным жестом указал на небольшую, явно давно покинутую и разрушающуюся на глазах башенку.

– Поместье Мактиере! – провозгласил он и, вздохнув, опустил руку, переступая с ноги на ногу. Ручеек, сбегающий по ступенькам, терялся в траве как раз возле мысков его ботинок, и хранитель памяти небезосновательно опасался случайно наступить в воду.

– Простите, «поместье»? – Роман, скептически приподняв бровь, окинул долгим взглядом жалкое строение и, фыркнув, покачал головой, – Да это максимум охотничий домик, да и то с огромным натягом!

– Здесь я выбирался на волю… – Альберт окинул башенку задумчивым взглядом и, почесав бровь, прибавил, – Полагаю, Татьяна в моем мире тоже.

– Другими словами, поместье Анхеля – это наш глубокий подвал? – Людовик скрестил руки на груди и насмешливо хмыкнул, – Ну что ж, вполне логично. Пауку, как говорится, паучье поместье…

– Поместье не так мало, как хотелось бы надеяться, – хранитель памяти, окинув своих друзей и спутников, из которых лишь двое не высказали своего мнения о родовом имении Мактиере, долгим взглядом, еще раз указал на башенку, – Оно продолжается туда, в лес, и отсюда не видно… Но с другой стороны подойти к нему невозможно – там река. Вход только здесь, так что… – он слегка развел руки в стороны, – Боюсь, нам придется стучать.

– Я постучу, – Ричард красноречиво размял кулаки и вдруг, приподняв подбородок, немного сузил глаза, приглядываясь к чему-то, – По-моему… мне кажется, или вон там, на стене, возле прохода, след крови?

– Наверное, наш вежливый предок мимо пробегал, – Роман, тоже углядевший кровь на стене, хмыкнул и, подавая позитивный пример, уверенно шагнул вперед, – За мной, мои друзья и соратники! Покажем наглым литовским захватчикам, каковы настоящие французы!

– Нам следует придумать какой-нибудь победный клич, чтобы восклицать его, идя в атаку, – Луи задумчиво потер подбородок, – Кто «за»? Поднимите руки!

– Девиз нашего рода – «Кровь за слезы», – Альберт слегка приосанился: к роду де Нормонд он по-прежнему продолжал относить себя, и благородным девизом гордился, – И, по-моему, в данной ситуации он подходит как нельзя более кстати. Но Роман прав – довольно стоять на одном месте, друзья мои. Вперед, вперед! Татьяна ждет нас.

Эрик, успевший втихомолку уже добраться до середины лестницы, оглянулся через плечо на своих спутников. Его, судя по всему, их беседы и возможные распри не занимали, даже наоборот – молодому графу нестерпимо хотелось избежать досужей болтовни.

– Винсент, будь так добр, – говорил он спокойно и вежливо, продолжая проявлять себя столь же истым дворянином, как и в миг общения с Виктором, – Подскажи мне, где здесь дверь, в которую нужно стучать.

Хранитель памяти усмехнулся и, не отвечая, решительно направился к лестнице, абсолютно забывая о своих опасениях случайно коснуться воды. Остальные потянулись за ним.

Подъем к башенке миновали вполне успешно и, пройдя сквозь нее, оказались в каком-то длинном, полутемном коридоре, с обилием дверей с одной стороны, и окон с другой. За окнами густел лес, и при взгляде на него становилось понятно, почему поместье так затруднительно найти – оно давно было поглощено массивом, утоплено в чаще и надежно сокрыто ей. Дверные створки с другой стороны, навевая смутные ассоциации с одним из коридоров Нормонда, темнели мрачно и молчаливо, и как-то очень красноречиво извещали всех о том, что они заперты.

Путешественники медленно двинулись дальше. Место казалось неприятным, очень мрачным и заброшенным, и шутить никому более не хотелось. Роман, правда, попытался высказаться в том смысле, что дверей здесь так много, что только и делай, что стучи во все подряд, но услышан не был.

Коридор оказался не длинным и, пройдя шагов сто или, быть может, сто пятьдесят – их никто не считал, предположил Людовик навскидку, – оказались в большом, еще более мрачном помещении.

– Когда-то здесь была гостиная… – Эрик тяжело вздохнул, окидывая взглядом почерневшие от времени портреты, на которых нельзя было разобрать лиц, поваленную кое-где на пол мебель, сорванные и валяющиеся на полу шторы, и прочие признаки запустения, соответствующие облику покинутого в спешке жилого дома.

– Не похоже, чтобы мы пришли туда, куда надо, – Ричард сунул руки в карманы и, окинув долгим взглядом натюрморт запустения, покачал головой, – Чес любит уют, а эта обстановка такому определению не подходит.

– Попробуем пройти дальше, – Винсент, как предводитель отряда, осторожно двинулся вперед, огибая валяющиеся стулья и стараясь не наступить на шторы.

Впереди, на противоположной стороне большой заброшенной залы темнел арочный проем, уводящий куда-то дальше, вглубь оставленного поместья.

Хранитель памяти бесстрашно шагнул в этот проем и, неожиданно запнувшись, чертыхнулся, едва ли не упав. Сразу за аркой, прячась в темноте, начиналась лестница, ведущая куда-то наверх.