Проклятый дом

Петр чуть помолчал и произнес:

— Лева, ты, конечно, можешь меня обругать, но у нас приключился серьезный форс-мажор. Пропал без вести крупный ученый. Руководство НИИ, где он работал, пребывает в панике. Мне прямо сейчас позвонил самый главный человек в нашей стране и дал команду бросить на поиски профессора лучшие силы главка. Персонально — тебя и Стаса. Так что, Лева, отпуск ты отгуляешь чуть позже. Марии Леонидовне мои персональные извинения. Через час жду у себя. Кстати, Стас меня уже горячо поблагодарил за эту непыльную работенку. Но тут ничего не поделаешь. Такова уж моя планида.

Лев Иванович выключил телефон, усмехнулся, взглянул на Марию и заявил:

— Накликала! Теперь полетишь одна.

— Спасибо, не сказал «накаркала». — Строева огорченно вздохнула.

— Это нам наш Петя накаркал. — Гуров сокрушенно покачал головой. — У нас всегда так. На ровном месте да мордой об асфальт!

В этот момент запиликал сотовый Марии. Звонил ей директор театра. Оказалось, что заболели сразу три актера после вчерашних посиделок в японском ресторане. По мнению врачей, любители японской кухни проваляются в больнице дней пять, а то и больше. А театр, как назло, на предстоящие две недели наметил гастроли в Дании. Вылет уже сегодня вечером. Если гастроли сорвутся, то театру светит приличная неустойка. Будет подорвана его деловая репутация. Поэтому директор попросил Марию отложить отпуск и ближайшие две недели поработать в Копенгагене.

Она порадовала его своим согласием, положила телефон, рассмеялась, широко развела руками и жизнерадостно заявила:

— Как говорят в таких случаях, один — один!

Гуров ответил ей точно таким же жестом и отправился в контору.

Когда он спускался по лестнице, его телефон запиликал мотив детской песенки: «Если с другом вышел в путь, если с другом вышел в путь…» Звонил Станислав Крячко, лучший друг и коллега.

— Лева, привет! — голос Стаса звучал непривычно уныло и кисловато. — Ну что, Петруха тебе уже звонил? Вашей поездке к морю полный трындец пришел?

— Звонил, — ответил Гуров без оттенка каких-либо эмоций. — Да, похоже, поездка накрылась медным тазом. Я только не совсем понял, почему из-за этого человека, пропавшего без вести, все так встревожились. Пусть бы даже он был генсеком ООН. Он чей-то родственник?

— Если честно, то я и сам без понятия, с чего такой переполох, — проговорил Крячко и осведомился: — Ты сейчас в контору?

— Да, уже спускаюсь. Минут через двадцать думаю там быть, — сказал Гуров, сунул телефон в карман и направился в сторону гаражного массива.

Свой «Пежо» он сегодня оставил в гараже, поскольку планировал после обеда быть у самого синего в мире Черного моря. Увы, их свидание откладывалось на неопределенное время.

Когда сыщик открывал свой бокс, сторож гаражного кооператива, проходивший в этот момент мимо него, удивленно проговорил:

— Лев Иванович, а я слышал, что вы куда-то в отпуск улетаете.

— Ветер, Степаныч, переменился. — Гуров огорченно вздохнул. — Ничего, наверстаем!

Он выехал за ворота гаражного массива, завернул на ближайшую автозаправку, примчался в главк, зарулил на ведомственную парковку и увидел Станислава, поджидающего его у крыльца. Тот сунул руки в карманы и хмуро прохаживался взад-вперед. При появлении Гурова он шагнул ему навстречу. Приятели обменялись рукопожатием.

Потом Крячко саркастично усмехнулся, кивнул в сторону входа в главк и сказал:

— Ну что, пошли? Послушаем, что нам скажет наш генералиссимус.

— Пойдем. — Поднимаясь по ступенькам, Лев Иванович глянул на приятеля, усмехнулся и спросил: — Я так понял, Петро поломал твои какие-то очень важные планы?

— Ну да, — неохотно, вполголоса признался Стас. — Я Лариске пообещал, что сегодня свожу ее на природу, на Мраморные озера. А тут — опаньки! Вот и пришлось мне звонить ей, извиняться.

— Кстати, а кто такая Лариска? — Гуров окинул старинного друга изучающим взглядом. — Что-то ты о ней ничего не рассказывал. Новый роман?

Стас засопел, неопределенно пожал плечами и пояснил:

— Как сказать? Пока ни то ни се. Так, что-то наподобие.

Они вошли в приемную Орлова, где секретарша Верочка, прижимая к уху плечом телефонную трубку, перебирала какие-то бумаги, ухитрялась при этом сортировать справки, акты, протоколы и обсуждать с какой-то подружкой последние крики моды.

— Свободен? — спросил Лев Иванович, указав пальцем на дверь кабинета.

— Не совсем. У него кто-то из министерства. — Верочка изобразила недоуменный вид и добавила: — Хотя он не говорил, чтобы его не беспокоили. Ну-ка, я сейчас позвоню! — Она выключила мобильник, подняла трубку телефона внутренней связи, немного подождала и произнесла: — Петр Николаевич, пришли Лев Иванович и Станислав Васильевич. Им зайти или подождать? Ага, хорошо. — Секретарша положила трубку и сказала сыщикам: — Он просит извинить. Надо немного подождать.

— Ага. Ну что ж, тогда мы к себе, — проговорил Крячко, с независимым видом развернулся и вышел в коридор.