Проклятый

Форрест склонился с заднего сиденья вперед и слегка похлопал Эдварда по плечу.

- Не переживай, - обратился он ко мне, - Эдвард влюбился в Джилли с первого же взгляда.

В Берлингтоне мы свернули вправо с шоссе номер 95 и поехали на северо-восток по шоссе номер 93. Автомобиль, разбрызгивая лужи воды, пересекал их. "Дворники" протестовали неустанным писком резины, скользящей по стеклу, а на боковых окнах дрожали капли дождя, как будто упорные, не дающие себя прогнать воспоминания.

- Знаете, - провозгласил Эдвард, - что Брамс играл на фортепиано в танцклассах и в портовых забегаловках.

- Это еще ничего, - ответил Форрест. - Прокофьев ведь даже готовил "сукиаки".

- А какую это связь имеет с Брамсом, ко всем чертям? - закипятился Эдвард.

- Ради Бога, заткнитесь оба, - заревел я. - Я сегодня не в настроении для академических споров.

Оба послушно заткнулись, и с минуту мы молча ехали под дождем в сторону графства Дракут. Потом Эдвард заявил:

- Так это правда? С этим "сукиаки"?

- Конечно, - подтвердил Форрест. - Он научился этому в Японии. Но в то же время он так никогда и не полюбил "суши". Заявлял, сто после "суши" его постоянно тянет сочинять в такт.

Мы добрались до Тьюксбери через пару минут после двенадцати. Эдвард уверил нас, что он великолепно помнит дорогу к дому Эвелита. Но тем не менее в последующие десять минут мы ездили кругами вокруг лужайки, разыскивая главные ворота. У ограждения стоял пожилой мужчина в длинном, до пят, непромокаемом плаще с капюшоном и хмуро приглядывался к нам, когда мы проезжали мимо него в третий раз.

Я съехал на край дороги и остановил машину.

- Крайне извиняюсь, но не подскажете, как нам доехать до дома под названием Биллингтон?

Мужчина подошел к нам ближе и вперил в нас свой строгий взгляд, как будто деревенский коп, вынюхивающий, не хиппи ли мы, и не страховые ли мы агенты из большого города.

- До дома Эвелитов? Вы это ищете?

- Да, извините. Мы договорились с мистером Дугласом Эвелитом на двенадцать часов.

Мужчина сунул руку под плащ, вытащил "луковицу" наверно в стоун весом, открыл крышку и посмотрел на циферблат через нижние части своих комбинированных очков.

- В таком случае вы опоздали. Уже 12.13.

- Только покажите нам дорогу, хорошо? - вмешался Эдвард.

- Да, доедете легко, - ответил тот. Нужно проехать ограждение и с другой стороны свернуть влево рядом с этим кленом.

- Большое спасибо.

- Не благодарите, - буркнул мужчина. - Я не пошел бы туда ни за какие сокровища.

- В дом Эвелита? Почему же?

- Этот дом проклят, вот почему. Проклят и безумен. Если бы это от меня зависело, то я сжег бы его до самого фундамента.

- Ох, успокойтесь, - бросил Эдвард. Видимо, он науськивал старика, чтобы вытянуть у него побольше информации. - Мистер Эвелит просто отшельник, вот и все. Но ведь это еще не значит, что в его доме страшно.

- Страшно, говорите? Ну так вот что я вам скажу, сынок, если хотите увидеть дом, где страшно, то поезжайте мимо дома Эвелита в летнюю ночь, вот что. Услышите наиболее безумные звуки под солнцем, вопли, стоны и так долее. Увидите удивительные отблески, танцующие на крыше, и если не ошибаюсь, то можете ко мне прийти. Поставлю вам обед и дам деньги на билет назад, откуда вы приехали.

- Из Салема, - ответил Форрест.

- Из Салема, да? - переспросил мужчина. - Ну, если живете в Салеме, то знаете, о чем я говорю.

- Вопли и стоны? - уверился Эдвард.

- Вопли и стоны, - подтвердил мужчина без дальнейших объяснений.

Эдвард посмотрел на меня, а я посмотрел на Эдварда.

- Надеюсь, что никто из нас не отказывается? - спросил я.

- Конечно, - ответил Эдвард. - А ты, Форрест?

- Я не отказываюсь, - уверил нас Форрест. - Что мне какие-то вопли и стоны.

- Не забывай и об удивительных отблесках, - предупредил его Эдвард.

Мы поблагодарили мужчину, я прикрыл стекло и объехал ограждение вокруг. За развесистым кленом, почти полностью к скрытым виноградной лозой и кустами, находились ворота из кованого железа, ведущие в резиденцию Биллингтонов, где с 1763 года жила фамилия Эвелитов.

- Мы на месте, - заявил Эдвард. - Не понимаю, как я мог забыть дорогу. Я поклялся бы, что когда я был здесь последний раз, то ворота были дальше за ограждением.

- Чуднее и чуднее, как писал Кэррол, - усмехнулся Форрест.

Я остановил машину и вышел. За воротами тянулся широкий, покрытый гравием подъезд, а в глубине стоял красивый белый дом восемнадцатого века, с колоннами, зелеными оконницами, серой гонтовой крышей и тремя оконцами мансарды в крыше. Почти все оконницы на первом этаже были закрыты. Не очень благоприятное впечатление произвел на меня вид добермана с подпалинами, который стоял у ступеней, ведущих к передним дверям и внимательно наблюдая за мной, наставив уши.

- Звонок здесь, - заявил Эдвард и потянул за черный железный захват, выступающий из столба ворот. Где-то внутри дома раздался сдавленный звон, а доберман придвинулся еще ближе к воротам, грозно всматриваясь в нас.

- Как ты относишься к собакам? - спросил меня Эдвард.