Проклятые ночи

Они не разняли губ. Даже когда в воздухе за их спинами стала разрастаться чёрная дыра. Её края искрились и расползались в стороны. Внутри не было абсолютно ничего, лишь непроглядная тьма. Когда дыра стала размером с человека, в окно ворвался новый порыв ветра. Рядом с Марком и Катариной появилась ещё одна тёмная фигура. Демон положил руку на плечо командиру берсерков.

– Я покажу тебе путь домой, сынок.

И он упал назад, прямо в дыру, увлекая за собой влюблённых. Следом за Катариной, привязанные к ней магией, полетели и четыре демона.

Отчаяние и невозможная грусть захлестнули Ивана. Он рухнул на пол, но тело его не остановилось – его куда-то тянуло. Последнее, что он запомнил, – как края чёрного провала стягивались, а за окном стало невероятно тихо. Боль утраты разрывала его тело.

Эпилог

Его тошнило. Хотя ощущения были странные. Иван чувствовал судороги желудка и что-то инородное в своём горле.

– Дыши носом! Глубоко! – кричал кто-то в самое ухо. – Слышишь меня? Давай, парень, ещё пару раз.

Иван попытался взмахнуть руками, но кто-то тут же схватил их и прижал к телу. В желудке стало тепло, но он тут же ответил новыми судорогами. Жидкость пошла вверх, и трубка в горле неприятно завибрировала. Звук воды, льющейся в железное ведро. Он с трудом поднял веки. Они отчего-то были очень тяжёлыми, а картинка перед глазами плыла. Светлые стены. Человек в светлой одежде. И ещё один – с бледным лицом. Иван сфокусировал взгляд. Отец. Надо же, какой взволнованный. Обычно он красный от злости. А тут белый как носовой платок. Ещё и руки его, Ивана, держит.

– Так, ну вроде всё, вода чистая. Теперь ему только отлежаться, – буднично бросил человек в светлом халате и, не церемонясь, потянул трубку из горла Ивана.

Он едва не задохнулся от кашля и новых рвотных позывов. Но желудок был уже пуст.

– Ну-ну, тише, – выдавил отец и с силой прижал Ивана к себе.

Тот всё ещё плохо соображал. Он с трудом осознал, что его подняли, пересадили на кресло. Кресло поехало. Длинный коридор. Комната. Отец и ещё один человек переложили его на кровать. Иван снова провалился в беспамятство.

Проснулся от того, что солнце светило в глаза. Иван резко сел. Теперь он видел всё гораздо чётче. Голова тоже прояснилась, хотя живот отозвался тупой болью.

– Так, тихо-тихо, чего подскочил, – голос отца звучал уже не так сдавленно, почти как обычно.

– Что? Где я? – Иван замотал головой.

Светлые голые стены, две кровати: на одной лежал он, вторая пустая, – простые тумбочки у изголовья, одно большое окно, за которым солнце уже катилось к горизонту, в углу под потолком висел телевизор – там на минимальной громкости были включены новости.

– В больнице, – со вздохом ответил отец, хоть Иван уже и сам догадался.

Но вопросов меньше не стало.

– Почему? Что случилось?

– А ты не помнишь? – тихо спросил отец с очередным вздохом. Слишком уж странно он разговаривал.

– Нет. Помню – спать вчера лёг, как обычно.

Правда, потом всё пошло совсем не как обычно. Но ведь это не отражалось на нём. По крайней мере, раньше. А вдруг все синяки и раны, что он получил ночью, проступили на его обычном теле? Иван судорожно оглядел руки и грудь. Нет, целые, без единого пореза, как будто на него и не падала колонна. Он вопросительно глянул на отца. Тот поджал губы.

– Банку снотворного сожрать – тоже как обычно?

– А, это, – протянул Иван. Он только теперь вспомнил, как закинул в рот горсть таблеток, торопясь узнать результаты переговоров. О последствиях он не думал.

– А, это! – взорвался отец и вскочил со стула.

Лицо его начало наливаться краской, усы задрожали. Отец принялся мерить шагами маленькую палату. Теперь он выглядел гораздо привычнее.

– Ты что, совсем мозгов лишился?! Тебе что неймётся-то? Чего тебе в жизни-то не хватало? Решил нас с матерью в могилу свести! – буйствовал полковник.

Но Иван лишь улыбался, он видел, что в глазах у отца стоят слёзы, и он совсем не злится. А кричит – от беспокойства. Просто по-другому эмоции выражать он не умел.

– Пап, пап, – тихо позвал он отца. – Я ничего такого не хотел. Правда. Случайно так получилось. Я раньше по паре таблеток пил, чтобы лучше спать, а тут что-то не рассчитал.

Отец замер у кровати. Несколько секунд он смотрел на Ивана, тяжело дыша, и снова опустился на стул.

– Точно?

– Клянусь. Я совсем не хотел ничего такого делать, – Иван замолчал, придумывая, чем отвлечь отца и отойти от темы. – Ты меня дома нашёл? А зачем приезжал?

– Да я это, – отец замялся и начал говорить очень быстро. – Лизка вчера домой приехала. Вроде нормальная, а потом тоже вон грустная сделалась. Мать с ней разговаривала, оказывается, хахаль этот её бросил. Поганец! Но она сказала, что всё хорошо будет, что она к тебе поехала, а ты ей мозги вправил, и она не будет шибко убиваться, сказала. Ну, то есть, это она матери говорила, а я из кухни слышал. Ну, и сегодня с утра хотел перед работой к тебе заехать, сказать, что… мол, молодец ты, всё правильно сделал.

Говоря, отец прятал глаза.