Проклятое Пророчество

— Ты не сердишься на меня? Тебе не было больно?

— Нет-нет, все хорошо. Просто немного замерзла и хочу скорее под одеяло, — заставила я себя улыбнуться, глядя в его встревоженные глаза.

— А меня пустишь под свое одеяло? — спросил он, улыбнувшись в ответ.

— Можно я побуду там одна? — мой вопрос получился с какими-то жалобными интонациями.

Улыбка сползла с его лица, и он с грустью произнес:

— Конечно. Только помни, что я всегда рядом, и если буду нужен, позови.

Он не был чутким по своей сути, как и все, кто не владеет ментальной магией, но меня, почему-то, сейчас ощущал очень тонко. Искренне благодарная за его понимание, терпение, внимание и заботу, я обняла его. Нежно поцеловала в губы и прошептала:

— Спасибо.

— Это тебе спасибо, — прошептал в ответ он мне в губы.

Оказавшись в своей постели, я тихо заплакала. Эх, как же жизнь сложна. Я не сожалею о случившемся. Это было мне нужно, чтобы разобраться в себе. Теперь, я знаю, наслаждение бывает обжигающе упоительным только тогда, когда в этом участвует не только тело, но и душа. Мне было безумно жалко Орестонэля, на чувства которого я не смогла ответить. И жалко себя. Неужели любовь так жестока, не давая забыть и заставляя страдать? Тогда, я не хочу никакой любви, раз от нее испытываешь только боль.

К счастью, насыщенные новостями и эмоциями, события следующего дня не позволили мне долго рефлексировать по поводу случившегося.

Из Гномьих Гор пришел большой отряд гномов. Этих гномов привели с собой Эдмунизэль с Еваниэлью. С ними были и несколько эльфов, вернувшихся с Гор после дипломатической встречи с гномами.

Обнимаясь с родителями, я плакала от радости, что, наконец, они рядом, я так скучала. Эльфы никогда так себя не ведут, избегая бурных проявлений эмоций, лишних прикосновений, и уж тем более слезы для них недопустимы. Но все привыкли к чудачествам нашей семьи. А я, вытирая слезы ладонью, радовалась еще и тому, что груз проблем придавивших мои плечи и казавшийся мне непосильным, теперь частично ляжет на плечи Эдмунизэля.

— Почему ты не отвечала мне по амулету связи? — строго спросил меня Эдмунизэль.

— Потому, что у меня больше нет амулета. Но как я его лишилась, расскажу позже, вечером.

Все вокруг суетились, занимаясь размещением вновь прибывших. Среди пришедших в Эльгномор гномов были и женщины. Как объяснила Еваниэль, те из гномов, кто сможет прижиться здесь, в Эльфийском Лесу, и не тосковать по своим Горам, станут жителями будущего города. В этом очень заинтересован Повелитель гномов, надеясь таким образом иметь непрекращающийся товарообмен с эльфами. Гномы особенно заинтересованы в эльфийских зельях и эликсирах, значительно улучшающих их здоровье и приспособляемость к солнечному свету, суточным перепадам температур, открытым пространствам.

Заселение прибывших гномов и суета, с этим связанная, заняли целый день. Только на закате Красного солнца мне, Еваниэли, Эдмунизэлю и Орестонэлю, которого я представила как своего телохранителя, удивив этим родителей, наконец, удалось уединиться в моем жилище.

Эдмунизэль и Орестонэль взяли себе по стулу из кухни. Мы с Еваниэлью забрались с ногами на кровать.

— Я рад, что ты по собственной инициативе взяла себе телохранителя, и одобряю твой выбор, — со скупой улыбкой сказал Эдмунизэль.

— Подожди радоваться. Послушай вначале, чем это было вызвано, — с тяжелым вздохом ответила я.

Мой подробный рассказ, с некоторыми уточнениями Орестонэля, встревожил родителей не на шутку, вызвав мрачное изумление произошедшими событиями, страх за меня, сожаление и досаду, что их не было рядом со мной в это ужасное время.

— Детка, как же ты смогла со всем этим справиться? — с болью и сочувствием в голосе, обнимая меня и прижимая мою голову к своей груди, спросила Еваниэль.

— Мне очень помогли Данирэль и Орестонэль. Фактически, они мои спасители. Без них, меня уже не было бы с вами, — честно ответила я.

— Невозможно поверить, что кто-то из эльфов готов к убийству соотечественника, тем более женщины, — с гневом сказал Эдмузинэль. О запредельной степени его гнева свидетельствовали глаза, цвет которых приобрел красноватый оттенок.

Еваниэль, встав с моей кровати, перебралась на колени Эдмунизэля, обняв его за шею, и, дождавшись, когда он, сдерживая свою разбушевавшуюся внутри стихийную магию, успокоится, сказала: