Проклятие Шалиона

Добро пожаловать в цех святых, Кэсерил! Во исполнение божеского благословения ты призван творить чудеса. Беда в том, что не ты их выбираешь!

С Бетрис дело обстоит ровным счетом наоборот. С ней не нужно штурмовать небеса. В ее случае вопрос состоит в том, позволить ли небесам штурмовать тебя. Сможет ли старый мастер осадной обороны сдаться и открыть свои врата?

В ваши руки, о Боги света, предаю я дух свой. Делайте, что считаете нужным, чтобы вылечить этот мир! Я готов исполнить вашу волю.

Небо между тем светлело, и серые тона Отца Зимы сменялись весенней голубизной, цветом Дочери. Кэсерил увидел, как тени людей, участвовавших в бдении, медленно наполняются цветом и обретают форму. В воздухе висел запах апельсиновых цветов, а совсем рядом – аромат волос Бетрис. Кэсерил поднялся на колени.

Вдруг откуда-то из недр дворца раздался мужской крик. Он резко оборвался, и следом тотчас же прозвучал женский вопль.

27

Кэсерил оперся рукой о каменную плиту, поднялся и, рывком отбросив плащ, освободил эфес меча. Люди вокруг поднимались и обеспокоенно посматривали по сторонам.

– Ди Тагилль! – позвал Кэсерил ибранца. – Посмотрите, что там.

Тот кивнул и бегом отправился в сторону, откуда донеслись крики.

Ди Цембуэр, чья сломанная правая рука все еще была на перевязи, извернувшись, выхватил меч левой и устремился вслед.

– Нужно запереть ворота! – крикнул он на бегу.

Кэсерил осмотрел двор и арку. Изящно выделанные кованые ворота широко отворились перед ди Тагиллем. Но нет ли здесь другого входа?

– Принцесса! Принц! Бетрис! Не попадитесь в ловушку! – крикнул он и бросился за ди Цембуэром, чувствуя, как неистово колотится сердце. Только бы успеть до того, как…

Взволнованный паж выбежал из ворот за мгновение до того, как до них домчался ди Цембуэр.

– Милорд! Помогите! На дворец напали вооруженные люди!

Он в ужасе посмотрел назад.

А вот и они! Двое вооруженных мечами людей бежали вслед за пажом. Ди Цембуэр, пытавшийся закрыть ворота и одновременно орудовать мечом, зажатым в левой руке, едва увернулся от рубящего удара. И тут же у ворот оказался Кэсерил, нанесший быстрый первый удар. Враг отбил меч Кэсерила, и звон стали разнесся по всему двору.

– Уходите! – крикнул он через плечо. – Через крыши!

Но сможет ли Изелль в своем платье карабкаться по крышам? Он не смог посмотреть, потому что враг, оправившись от первого яростного контакта, бросился вперед. Нападавшие не носили никакой формы, никаких знаков отличия и были в обычной уличной одежде – так было легче затеряться в праздничной толпе и малыми группами просочиться во дворец.

Ди Цембуэр нанес удар второму из нападавших и тут же получил ответный удар по сломанной руке. Побелев лицом и охнув, он отпрянул. Из-за угла появился еще один солдат, в зеленых тонах баосийского гарнизона. Сердце Кэсерила воспрянуло было надеждой, но тут же упало – в этом воине он узнал предателя – того самого капитана, который продался Дондо за зеленый камень и способствовал безвременной смерти Тейдеса. Да, с тех пор он еще понаторел в искусстве измены!

Увидев Кэсерила, капитан злобно прищурился и сжал рукоять меча. Теперь их было двое против одного. Кэсерил уже не имел возможности ни перевести дух, ни закрыть ворота, тем более что на его пути упал противник, сраженный наконец ди Цембуэром. Но Кэсерилу нельзя было ни падать, ни отступать. К счастью, в узкий проем в воротах противники могли прорваться только по одному – Кэсерилу сегодня явно везло! Но рука его постепенно немела от тяжести меча и силы наносимых и принимаемых ударов. К тому же судорога вновь скрутила внутренности. Но каждый его удар давал так нужные Изелль, Бетрис и Бергону мгновения для бегства и спасения! Вот они удалились от места боя на один шаг, на два, на три… А где ди Тагилль? Девять шагов, десять, пятнадцать… Сколько еще бандитов следует за этой троицей? Его меч отсек кусок челюсти у нападавшего, и тот, истекая кровью, с криком отшатнулся от ворот. Но у капитана появился лучший угол для атаки. Он все еще носил перстень Дондо, и тот сверкал, когда, выбрасывая вперед руку с мечом, капитан атаковал и отбивал атаки. Сорок шагов. Пятьдесят…

Кэсерил бился, защищая ворота, с такой отчаянной яростью, что даже забыл о демоне и Дондо, заключенных в его теле. Смерть для него уже не значила ничего. Его мир сузился до крошечного пятачка, на котором разворачивалось его последнее сражение. Он бился не за жизнь, он сражался за шаги. Каждый шаг, который успевали сделать Изелль, Бетрис и Бергон, был для него победой. Шестьдесят шагов…

Он потерял счет. Что же, начнем сначала. Один, два, три…