Проклятье Пустоты

Старик с несвойственной людям его возраста реакцией потянулся за рукописью. Случившееся дальше впечатлило всех до дрожи в ногах, цепенеющий страх сковал каждого. Стоило пальцам Новака приблизиться к желтым листам – меньшей силы ветер вновь вмешался в события, перелистнув страницу. Рисунок, смотревший на очевидцев, один в один повторял зловещий силуэт, что минутами ранее влез в их «деликатный» разговор с Фрименом. Медленно, почти синхронно, представители таинственной организации подняли глаза, устремив свои взгляды в незнакомца. Старомодная шляпа с большими полями, длинные, черные, как уголь, волосы, развевающийся плащ и два дьявольских жёлтых огня – все это прямо смотрело на толпу с иллюстрации книги и пустой ночной парковки.

– Меледиктус… – зашевелились губы старика.

Он сумел прочитать заглавие страницы. Наконец Новак вспомнил почти забытые рассказы, легенды о темных временах и зле на Земле, рассказанные его дедом, и, поскольку они были тождественны подлинному рисунку в книге, бледная кожа старика потускнела ещё сильней.

Дальнейшие действия мужчины в костюме-тройке напоминали жалкие попытки муравья с соломинкой в клешнях угрожать трубкозубу. Он подскочил к выскочке и выхватил обнаженный клинок, заменив на посту дерзкого пацана.

– Не приближайся! – закричал старик. – Я перережу ему артерию, – он прислонил кончик ножа к выпуклой толстой трубке, скрытой под кожей, – вот тут… И твой домашний зверёк откинет копыта ещё до приезда скорой!

Голос Новака дрожал, однако очевидность его решимости была несомненна. Руки дрожали, но твердый взгляд, пусть даже ведомый страхом за свою жизнь, цепко держал в фокусе человека в шляпе.

– Хм… – ухмыльнулся М. – Серьезно?

Равнодушно оглядев толпу, он, в свою очередь, сосредоточился на старике и сделал два шага вперед.

– Да, я серьезно! Стой, где стоишь! – завопил Новак. – Мы сейчас уйдем, а ты останешься здесь и в пяти кварталах на юг сможешь забрать его… Живого!

М вновь оглядел всех присутствующих, на лицах которых читалась растерянность от столь, по-видимому, непривычных поведенческих особенностей их лидера. Закончив с этим, М продолжал вальяжно двигаться в их сторону, но на этот раз без остановок.

– Что ты делаешь? Он убьет меня! – всхлипнул по-прежнему обессиленный Макс.

Осознавая риск не дожить до утра, он постарался сделать это максимально громко, а последствия дерзкого поступка способствовали жалостливой интонации. Однако М не сбавил шаг, продолжая сокращать дистанцию.

– Успокойся, все закончится так, как и началось… – произнёс М.

На мгновение он поймал тусклый огонёк надежды в глазах Макса, нёсший гораздо большую ношу, чем просто желание Жить. Огонёк навеял воспоминания о всех этих долгих годах, проведенных с маленьким мальчиком, а со временем – со взрослым, высокомерным, но характерным мужчиной. Неотъемлемые непонимания и трудности на протяжении столь долгого пути скрывались под завесой сентиментальных событий и поступков. Не ведая того, М для достижения свой цели окунулся в обычный для большинства людей и крайне чуждый и позабытый для себя мир людской жизни, взяв на «выращивание» сироту, которого сам и породил. Судя по всему, сотни лет и море крови не способны до конца уничтожить заложенное даже в самое холодное сердце тепло.

Глава VI

Отринув мятные мысли и ненужные воспоминания, М продолжил твердым шагом приближаться. Расстояние таяло, с каждой секундой повышая градус напряжения у оцепеневшей толпы, постепенно осознававшей растерянность своего лидера. Новак не знал, как реагировать с каждым уменьшавшимся дюймом. Постепенно лезвие клинка в его руке опускалось ниже и вскоре совсем перестало касаться кожи писателя. Однако сам Фримен, не замечая этого, похрипывая, пытался кричать на М:

– Стой на месте! Я… Кх-кх, нет… Не зли старика… Кх-кх…

Но все мольбы Макса заглушались оркестром биения сердец будущих покойников, которым наслаждался М с особым извращённым чувством.

Если в трудные, особенно сложные моменты ослабленный вожак теряет способность быстро думать, а главное – действовать, то молодой и дерзкий всегда готов занять его место.

– Ах ты падла! – раздражённо вскрикнул неуравновешенный выскочка.

Он вновь вернул себе армейский нож, грубо вырвав его из ладони Новака.

– Последний шанс. Ещё шаг, и я сделаю это! Ты понял меня, ублюдок? – он схватил правой рукой Макса за волосы, а другой надавил на горло режущей стороной клинка.

Спокойные и безжизненные губы М зашевелились.

– Делай, что задумал… Если ладошки невлажные! – оборвал М.

С такой же лёгкостью, как он произнес эти слова, выскочка дернул рукой в сторону. Молодой хамоватый «пацан» быстрым движением вскрыл горло Фримена. Из-за неравномерно приложенной силы получившаяся рана была смещена в левую сторону. Передняя часть клинка зацепила кадык, создав слегка хрустящий звук, напоминавший резку кожи на старинных дубильнях туманного Альбиона. Заточенная поверхность рассекла сонную артерию, выпустив на волю неумолимый поток темно-гранатовой жидкости. Пальцы выскочки отпустили волосы, и хрипящее тело Макса вновь оказалось на земле.