Проклятая усадьба

– Но ведь был еще дежурный охранник. Вы могли к нему обратиться.

– Я как-то не сообразила. Понимаете, когда голова болит, плохо соображаешь…

– Так у вас часто болит голова?

– Да, часто.

– А к врачу обращались?

– Ну, кто же идет к врачу с обычной головной болью? Нет, я сама справлялась.

– А что вы обычно принимаете?

Этот простой вопрос вызвал у вдовы замешательство. Она на секунду задумалась, потом ответила:

– Разные средства. Чаще всего баралгин.

– Это не самое распространенное лекарство против головной боли, – заметил Гуров. – Обычно принимают что-то другое. Вы всегда его принимаете?

– Да, обычно… Хотя и другие тоже.

– Он у вас и сейчас с собой?

– Как же он может быть у меня с собой, если он у меня кончился? – удивилась Татьяна Михайловна. – Как раз в тот день и кончился.

– А упаковка где?

– Какая упаковка?

– От лекарства. Ведь должна остаться упаковка.

– Но я ее выбросила, естественно!

– Так что, охранник вам помог?

Татьяна Михайловна вновь опешила; вновь, как и в начале разговора, она решила, что сыщик над ней издевается.

– Какой охранник? О чем вы?

– Ну, как же? Разве вы забыли, что вам посоветовал Сургучев? У него лекарства не оказалось – да и не могло быть, ведь у него никогда голова не болит, чем он гордится, – и он посоветовал вам обратиться к дежурному охраннику. Вы обратились?

Гуров думал, что вдова вновь затруднится с ответом. И не угадал: Татьяна Михайловна ответила сразу:

– Нет, не стала. Я была уверена, что уж если у Сергея лекарства не нашлось, то у охранника тем более не будет. Я вернулась к себе в комнату, сделала холодный компресс на голову, легла – и незаметно уснула. А когда проснулась, голова уже не болела.

– А во сколько вы проснулись?

– Я не помню… часов в восемь, в девятом…

– И вы не удивились, что мужа все еще нет?

– Почему же, удивилась. Даже встревожилась. Я решила выйти и расспросить, не видел ли кто Аркадия. И тут мне рассказали эту ужасную новость…

– А когда вы засыпали, выстрел вам не помешал?

– Какой выстрел? Ах, выстрел! Нет, знаете, как-то… Наверно, в это время я уже спала.

– А после той ночи у вас голова еще болела?

– Нет, больше нет…

– Но баралгин вы, конечно, купили? Сделали запас?

– Нет… Да и где я могла его купить? В город я не ездила…

– Для этого вовсе не обязательно ехать в город. Я узнавал у горничных, и они мне сообщили, что гости, когда им что-то нужно, обычно делают заказы водителю Семену, или управляющему, или повару, когда он едет за продуктами – и они привозят все необходимое. Значит, вы не стали делать такой заказ?

– Нет, я об этом забыла.

– Удобная у вас, однако, голова, Татьяна Михайловна, – заметил Гуров. – Она болит как раз в тот момент, когда убивают вашего мужа. А потом боль совершенно стихает и более вас не беспокоит. И эта внезапно возникшая, по вашему утверждению, головная боль побудила вас нанести полночный визит к Сургучеву. И тем самым позволила обеспечить алиби сразу двоим людям: ему и вам самой.

– Мне?! – Удивление вдовы было безмерно. – Мне обеспечить алиби? Зачем? Мне оно не требуется!

– Тут вы ошибаетесь. Очень даже требуется. Поскольку у вас был повод желать смерти Аркадия Кононова. И повод этот – ревность. Разве вы не ревновали мужа?

Вдова в упор смотрела на сыщика. Ее лицо больше не выражало любезность, готовность точно ответить на поставленный вопрос. Теперь, как и в начале их разговора, оно выражало лишь злость.

– Да, ревновала! – ответила она. – И имела неосторожность сама вам об этом сказать. Сказала, что знала о его изменах. Понятное дело, теперь вы состряпали версию. Конечно, очень удобно! Кто убил Кононова? Ясное дело, ревнивая жена! Достала где-то пистолет Вдовина, обулась в башмаки Вдовина и пошла убивать. А попутно создала собственный призрак, который явился к соседу, чтобы попросить болеутоляющее. Вот только интересно, как вы все это будете излагать в суде!

– Никак не буду, – безмятежным тоном отвечал Гуров. – Кто же такую версию будет всерьез рассматривать? Разумеется, вы не были у «зеленого грота». И не бросали пистолет в пруд. Вы в этот самый момент стучались в комнату Сургучева. Кстати, а выстрел вы разве не слышали?

– Я же вам объяснила: я в этот момент уже заснула.

– Нет, виноват, этого случиться никак не могло, – мягко заметил Гуров. – Ваш собеседник Сургучев показал, что слышал выстрел как раз в тот момент, когда вы стучались к нему в дверь. Вы также не могли его не слышать.

– Но вы сами спрашивали, не помешал ли мне выстрел уснуть!

– Ну, это я оговорился. Мне простительно: ведь меня не было в усадьбе в ту ночь. А вы были. Вы точно знали, что делали. Как же вы не слышали выстрела?

Лицо вдовы вновь изменилось. Она больше не злилась, не обижалась на сыщика. Теперь лицо Татьяны Михайловны выражало спокойную уверенность.

– Да, все верно, – сказала она. – Спасибо, что напомнили. Теперь и я все вспомнила. Действительно, я слышала какой-то хлопок, когда стояла в коридоре. Но, поскольку у меня сильно болела голова, я не обратила на него внимания. Ну что, надеюсь, теперь вы задали все ваши вопросы?