Проклятая игра

– Разок-другой, – ответил Марти, пряча улыбку. Когда эти слова слетели с его губ, Уайтхед замер как вкопанный, протянув руку, чтобы остановить спутника.

– Тсс.

В двадцати ярдах впереди на дорогу выбежала лиса и застыла. Она еще не видела наблюдателей, но их запах должен был достичь ее ноздрей через несколько мгновений.

– В какую сторону? – прошипел Уайтхед.

– Что?

– В какую сторону она побежит? Тысяча фунтов. Ставка-ординар [11].

– У меня нет… – начал Марти.

– Против недельного жалованья.

Марти заулыбался. Что такое недельное жалованье? Он все равно не мог его потратить.

– Тысяча фунтов на то, что зверь побежит направо, – сказал Уайтхед.

Марти колебался.

– Быстрее, парень…

– Принимаю.

Одновременно с этим словом зверь уловил их запах. Он навострил уши, повернул голову и увидел людей. На мгновение лис был ошеломлен неожиданностью и застыл, затем побежал. Несколько ярдов он удалялся от них по тропинке, никуда не сворачивая и на ходу поднимая пятками опавшие листья. Затем без предупреждения скользнул в укрытие деревьев слева. Никаких сомнений в победе.

– Молодец, – сказал Уайтхед, снимая перчатку и протягивая руку Марти. Встряхнув ее, Марти почувствовал покалывание, как от фишек в выигрышную ночь.

Ктому времени как они вернулись, дождь пошел сильнее. В доме воцарилась долгожданная тишина. Очевидно, Перл, не в силах терпеть варваров на своей кухне, закатила истерику и отправилась восвояси. Хотя она и ушла, нарушители спокойствия казались пристыженными. Их болтовня перешла в шепот, и лишь немногие приблизились к Уайтхеду, когда он вошел. Те, кто это сделал, быстро получили по шее.

– Ты еще здесь, Манро? – сказал старик одному подхалиму; другому, который совершил ошибку, сунув ему пачку бумаг, он спокойно предложил ими подавиться. Они добрались до кабинета с минимумом помех. Уайтхед отпер стенной сейф.

– Уверен, ты предпочтешь наличные.

Марти изучал ковер. Хотя он честно выиграл пари, выигрыш его смутил.

– Наличные – это хорошо, – пробормотал он.

Уайтхед отсчитал пачку двадцатифунтовых банкнот и протянул ему.

– Наслаждайся.

– Спасибо.

– Не благодари, – сказал Уайтхед. – Это была ставка-ординар. Я проиграл.

Наступило неловкое молчание, пока Марти убирал деньги в карман.

– Наш разговор… – сказал старик, – …должен остаться в строжайшей тайне, ты понимаешь?

– Конечно. Я бы ни за что…

Уайтхед поднял руку, чтобы остановить его протесты.

– В строжайшей тайне. У моих врагов есть агенты.

Марти кивнул, будто все понял. В каком-то смысле так оно и было. Возможно, Уайтхед подозревал Лютера или Перл. Даже Тоя, который внезапно стал персоной нон грата.

– Эти люди ответственны за мои нынешние финансовые проблемы. Все это тщательно срежиссировано. – Он пожал плечами, его глаза превратились в щелочки. «Боже, – подумал Марти, – я не хотел бы оказаться тем, кто перейдет дорогу этому человеку». – Меня такие вещи не волнуют. Если они хотят спланировать мое крушение, пусть так и делают. Но не хотелось бы думать, что мои сокровенные чувства им доступны. Ты понимаешь?

– Этому не бывать.

– Нет. – Он поджал губы – холодный поцелуй удовлетворения.

– Насколько я понимаю, ты уже познакомился с Карис? Перл говорит, вы проводите время вместе, верно?

– Да.

Уайтхед ответил деловитым тоном, который был целиком и полностью фальшив.

– Она кажется стабильной бо`льшую часть времени, но, по сути, это представление. Боюсь, ей нездоровится уже несколько лет. Конечно, с ней работали лучшие психиатры, которых можно купить за деньги, но, боюсь, ничего хорошего из этого не вышло. Ее мать кончила так же.

– Вы хотите сказать, я не должен с ней видеться?

Уайтхед выглядел искренне удивленным.

– Вовсе нет. Дружеское общение может пойти ей на пользу. Но, пожалуйста, имей в виду, что она очень беспокойная девушка. Не принимай ее заявления слишком серьезно. В половине случаев она сама не понимает, что говорит. Ну, я думаю, это все. Тебе лучше пойти и расплатиться со своей лисой.

Он мягко рассмеялся и прибавил:

– Умный зверь.

Те два с половиной месяца, что Марти провел в Приюте, Уайтхед казался настоящим айсбергом. Теперь пришло время подумать о пересмотре этого описания. Сегодня он увидел совсем другого человека: косноязычного, одинокого, говорящего о Боге и молитве. Не только о Боге. Последний вопрос, который он так небрежно задал: «А дьявол? Ты когда-нибудь молился ему?»

Марти почувствовал, что ему вручили гору фрагментов головоломки, и все от разных портретов. Фрагменты дюжины сцен: Уайтхед блистает среди своих приспешников или сидит у окна, наблюдая за ночью; Уайтхед-властелин, повелитель всего зримого, или делающий ставки, как пьяный швейцар, на бег лисы в ту или иную сторону.