Проклятая душа

Если бы не Лауриэль, согласившаяся с переживаниями Всеволода, то ситуация вышла бы совсем грустная и скверная. А так удалось убедить Индилаир развернуть передовое магическое охранение. Ничего хитрого. Изначальная мать Всеволода сама об этом приеме проболталась. Несколько достаточно сложных плетений ментальной магии и вот к тебе слетаются степные пернатые хищники. Сколько надо. Выбираешь их. Нарезаешь им сектора и график. И все. А дальше рутина. Птичек кормить. И время от времени связываться с ними, поглядывая на мир их глазами.

Индилаир не хотела связываться с этими ритуальными играми. Но Всеволод и Лауриэль упорно на нее давили. А потом еще и Элениэль подключилась, согласившись с опасениями новоприобретенного брата. И это дало свои плоды. Прекрасные плоды! Удалось быстро найти отходящую орду орков, не упустив их встречи с нагами и поворота обратно. Если бы не эта паранойя, то возвращение вражеского войска стало бы полной неожиданностью для всех. И обернулось бы, безусловно, трагедией.

Но это только часть плодов, которых принесло пробуждение древней памяти Лауриэль. Трезво оценив мощь надвигающейся армии и имеющиеся наличные средства, она решилась на один очень некрасивый ритуал. Она смогла призывать души давно павших существ из ее мира, а Индилаир с помощью ритуала анва-арэ их воскресила. Очень затратное по расходу маны дело, но и очень полезное.

— Как они за столько столетий не развеялись? — Задумчиво спросил Всеволод, чуть заметно вздрогнул, заметив, что это чудовище услышало его слова и обернулось на них. И взгляд такой — удивительно осмысленный.

— Я однажды покорила их. С тех пор — они служат мне, в жизни и смерти. Без моего приказа они не могли уйти на перерождение. Так и ожидали его возле своих уничтоженных тел.

— А с годами призраки разве не разрушаются?

— Разрушаются. Но сто тысяч лет для них не срок. В первые десять тысяч лет своего существования они теряют всякое материальное проявление. Так сказать — освобождаются от всего лишнего. А потом их структуры стабилизируются и становятся очень лакомым кусочком для любого мага или бога. Они ведь, как любая другая душа, способны аккумулировать магическую энергию из окружающего пространства. В таком вот «очищенном» виде души и остаются миллионами лет. Если, конечно, их удерживать где-то. Боги любят их загонять в свои загоны, питаясь излишком их сил. Этакие стада коров, которых они ежесекундно доят, осушая в энергетическом плане.

— Их интересуют только такие?

— Любые. Они их сами могут очищать от лишнего, которое опять-таки идет им на пропитание. Обычные боги сильны такими вот кормовыми рабами. Ну и местами силы или какими-то иными редкими, ценными и очень трудно добываемыми источниками энергии. С душами проще всего. Привязка идет чаще всего при жизни. Но убить во имя бога — тоже вариант. Не обязательно разумное существо, сойдет и поросенка, и корову.

— У коровы есть душа?

— Очень примитивная. Зародыш. Но есть. У всех животных есть, и рыб, и птиц. Главное — она дает энергию. Ты будешь удивлен, но и у растений тоже есть подобные компоненты. Ничтожные, крошечные, однако, от сжигания во имя бога зерна ему тоже польза будет. Крайне незначительная, но они не брезгуют любыми источниками силы.

— Ясно, — несколько ошарашенно произнес Всеволод, продолжая рассматривать это чудовище, чем-то напоминающее грифона, только без крыльев.

Мощное тело крупного льва. ОЧЕНЬ крупного, имеющего в холке роста под метр-восемьдесят или даже чуть больше. В то время как обычные львы редко превышают метр-двадцать в холке. Все-таки лев представитель кошачьих и скорее вытянут, чем высок. Пропорции тела мощные. Не так. ОЧЕНЬ мощные. А общая масса туши уверенно приближалась к восьми сотням килограммов.

Огромный костный клюв, напоминающий гиперболизированный орлиный. Нависающие костяные наросты на бровях, прикрывающие большие глаза от ударов. И перья, крепкие, жесткие, плотные, покрывающие голову, шею и грудь, плавно переходя в мелкие перья, а потом и плотный волосяной покров.

Хвост с львиной кисточкой. Тоже большой. Огромные когти на лапах, напоминающие по своему размеру средних размеров кинжалы. И они втягивались! Втягивались! Как у кошки!

— Нравится? — После минутной игры в гляделки Всеволода со странным животным, спросила Лауриэль.

— Мне кажется, что он очень умный.

— Умный? А как же сила?

— А что сила? Жри да сри. И бегай. — Произнес он и заметил, как эти чудовища, удивительным образом слушая его, вроде как заржали. Засмеялись. Странно так. Необычно. Поэтому он продолжил. — Нет. Сила сама по себе — пользы мало несет. Если без ума. Любой примитивный дурачок ее обдурить сможет и в ловушку загнать. Разве есть в том настоящее могущество? Вот буйвол силен? А толку? Ибо туп как бревно. Вот.

Произнес Всеволод эту тираду и повернулся к Лауриэль, ожидая реакция. Но та лишь с любопытством смотрела на него и никак не комментировала происходящее. И тут ему в шею дохнуло горячее дыхание. Это грифон подошел совсем близко.