Читаем Происхождение личности и интеллекта человека. Опыт обобщения данных классической нейрофизиологии. полностью

Эти две культурологически полярные позиции, безусловно, до­стояние не «примитивного» сознания, а некий операционный мате­риал интеллекта. То есть нечто, проходящее по другому, принципи­ально более «высокому ведомству», чем «простая физиология».

В процесс интеллектуального существования этих двух позиций вовлечены миллиарды межнейронных связей, сотни тысяч электро­химических «событий», происходящих в проекционных и ассоциа­тивных центрах коры, где строятся, сплетаются и расплетаются цепи из символов, слов, понятий и образов.

При этом позиции «Дарвин» и «Крошка Цахес» предельно четко разграничены, хотя могут одновременно сосуществовать в мысли­тельном процессе.

Цепочки их ассоциативного возникновения и развития мобиль­но изолируются друг от друга, чтобы исключить смешение и, тем са­мым, обессмысливание обеих позиций, что неминуемо случится, если позиция «Дарвин» поменяется рядом признаков с позицией «Крошка Цахес».

При этом стоит помнить, что обе эти интеллектуальные кон­струкции подвижны и многомерны, что неминуемо следует из ней­ронной теории С. Р. Кахаля и из принципа межнейронного обмена, который лежит в основе всех процессов, происходящих в коре го­ловного мозга.

Каждая из этих конструкций «вспышкоподобно» «оживает», адресуясь всеми составляющими ее компонентами к миллиардам нейронов, содержащим коды слов, образов и понятий. Происходит ассоциативная объемная связь (прямая и обратная), которая долж­на строго вовремя смениться следующей ассоциативной «вспыш­кой», еще более объемной, так как, fortasse, столь же существенен и «отсев» лишних или ошибочных ассоциаций или ассоциативных наслоений39 (перегружающихструктурируемый образ).

Сверхточность и масштабность обыденного интеллектуального процесса, происходящего в головном мозге, завораживает, порож­дает уверенность во всемогуществе интеллекта... но достаточно половинки гриба Gymnopilus, и у позиции «Чарльз Дарвин» тут же вырастет ужасный нос Крошки Цахеса, а речь великого эволюцио­ниста превратится в веселое бессмысленное квакание.

I. е., легкое воздействие на сознание — и самая точная и слож­ная работа интеллекта полностью аннулируется.

Здесь нужно отдать должное Уайлдеру Грейвсу Пенфилду, кото­рый шестьдесят лет назад, почти не трактуя и никак не расшифро­вывая свою мысль, но отнес сознание к сверхдревним подкорко­вым функциям мозга.

Сделал он это в 1936 году в статье «Мозговая кора и сознание» (Penfield Y. The Cerebral Cortex and Consciousness, 1959).

Перейти на страницу:

Похожие книги