Прогулки с бесом. Том четвёртый (СИ)

И вот он, ужасный финал героев прошлого: отработавшие свой "ресурс" внутренности, ноги, отказывающие переносить тело, и эти ужасные третьи шейные позвонки, кои не дают голове повернуться в нужную сторону! И всё это в окружении врагов! "Где же вы теперь, друзья-однополчане?" те, кто лишал жизни "вражеских приспешников" под его руководством? Те, кто и до сего дня не обременён грузом с названием "совесть"?

Другие, менее почитаемые военные люди, живут в отечестве, новых тазобедренных суставов из титана от президента не требуют, не жалуются на немощи и не просят защиты от иностранцев старческим организмам своим.

Разные они. Кузьма Петрович имел одну цель в жизни: прожить каждую свою, и только свою, минуту хорошо, а чьи-то минуты его не волновали.

- Лапердосова пожалеть следует, "выразить сочувствие"!

- Можно пустить "слезу сочувствия", но Кузя примет твою слезу как обязательную, узаконенную. Ты отныне и во веки веков обязан "выражать признательность", а Кузя только принимать:

- Герой заслужил почёт и уважение, и даже после кончины телом кузина слава не умрёт, а тебе, сукину сыну, следует трепетать перед светлой памятью о герое!

- Одно худо: напрочь умер трепет перед героями прошлого, и как воскресить покойника не знают лучшие умы по обработке сказками. Единственное, что осталось на сегодня у Кузи принимать потоки сострадания и сомневаться в подлинности

Родина пока не изобрела способов защиты верного сына своего от нападок противных иноземцев, но что-нибудь стоящее придумает, и не допустит, чтобы чаша весов, к коей ныне прилипла старая задница Кузьмы Петровича, опустившись вниз - крепко приложилась к булыжной мостовой зарубежного города

Риги.

Глава 15.

Застолья начала войны

Отцов гостевой график выглядел так, что втроём друзья не встречались. До сего времени проживают варианты дружбы, когда один дружит с двумя, но двое меж собою не общаются, нет "триумвирата" Кто из двух был "другом номер один", а кто "дублем" не догадался расспросить отца.

- И не только это, многое осталось невыясненным. Ротозей!

- А какого хрена много знающий бес, ныне не выясняешь прошлое родителя?

- Ну, да, ты прошляпил, а на меня валишь? Мало даю? Один из друзей, равный по возрасту отцу, фанатично верующий человек, рассказывал прочитанную в "Ниве" волнительную фантазию:

"Крестьянин в стойле сказал коню:

- Христос воскрес! - и бессловесное животное ответило:

- Воистину воскрес"! - сказка из журнала "Нива" убедила человека, что так могло быть, намертво вцепилась в разум с наружным прозвищем "бессловесное животное".

Разделение единоверцев выглядело так: один знает больше о предмете веры, другой - меньше, или совсем ничего, а итог - малознающий боготворит знающего и тянется к наполненному знаниями. Так рождается очередной "земной бог"

- На тяге "просвещаемых" "грамотным" держались, держатся, и впредь будут держаться секты.

- Почему только секты? Всякая вера жива незнанием, а когда в очередной вере не остаётся белых пятен, а нового ничего не рождается - вера умирае, или меняется на новую.

- Отец знал много, но почему не использовал знания "о горнем" с превеликой пользой себ не знаю. Мог создать секту и стричь "овец", не пошёл в "стригали", но в водители "городского общественного транспорта на электрической тяге: трамвая"

Долгие беседы друзей о "вышнем" походили на футбольную "игру в одни ворота": друг внимательно слушал всё, что рассказывал отец о христианской вере и редко задавал вопросы. Беседа состояла из вопросов друга и отцовых ответов, но в чём состоял смысл не понимал.

Друг приходил к отцу исообразуясь с "Русскими правилами поведения гостя" приносил поллитровку известной когда-то русской водки "Смирновская" Друзья могли беседовать и без "смирновской", что и было вначале, но как долго не велась беседа заключительное слово" следовало после приёма первой порции жидкости, видом похожей на воду. Жидкость и звание носила усыпляющее "водка", вода, ничего опасного, не "спиртовода" Если не запах!

Когда не можем отодвинуть наползающее и неприятное событие - на выручку приходят посудины, наполненные хмельными напитками. "Защита и опора наша". Хотя бы на время. Алкоголь и хорош, и плох: окончив "работу", оставляет нас разбитыми и незащищёнными. Но! - если отец и друг не могли как-то повлиять на войну и остановить - отодвинуть проклятую содержимым"белой головки", пусть и на время - получалось. Водка тем хороша, что на малое время отводит в сторону атакующие нас неприятности, и главной была война: - Что с нами будет? - или вопрос задавался "за компанию", или иных вопросов не было. О чём переживали и волновались два неимущих человека, чего боялись, что было терять, какие блага в прошлой жизни?