Прогулки с бесом. Том четвёртый (СИ)

Демаскирующая национальная беда: мы ведём род по мужской линии, а потому открещиваться от фамилии родителя никому в голову не приходило. Живи отец в Англии с Францией - с ношением фамилии проблемы не имелось, и с полным правом мог носить фамилию матери, но то для Франции с Германией, а на Руси такие штучки никогда и ни у кого не проходили, бдительные мы:

- "Хрен редьки не слаще" - к вопросу о разных фамилиях отца и матери и о процентах содержания сахара в редьке и хрене.

От купеческой родословной отец получил фамилию, но отчего русская фамилия была у еврея, одного из соратников главного "вождя революции" загадка.

- Никакой загадки, маскировка. Какой иудей в пламенные (огненные) революционные годы в юдофобской державе рискнул называться истинным именем?

- Если родич не был пролетарием какого хера искал в банде пролетариев, чего забыл? Как прикажете жить, если древний иудей, пришелец из земли далёкой, маскируется фамилией моих предков, делает и меня иудеем? Вот так и случилось, что отцов однофамилец активно помогал "вождю" устанавливать "власть рабочих и крестьян"

- Плохо помогал, за что и шлёпнули в итоге...

- Или настолько хорошо, что затмил славой "вождя". А кто из вождей, и когда, любил своих затмевателей?

Иногда, не без участия беса, спрашиваю прошлое: "неужели кто-то из якушкиных ветвей оказался настолько "вумным", что скурвился до службы главному "борцу за счастье народное"? Фамилия-то одинаковая! Не потомок ли Якушкин, пушечных дел мастера, моего предка? Думал Якушка, что потомок смуту на Руси весьма борзо учинит? И за активную поддержку правого дела в итоге лишится живота от рук друзей и соратников?

- "Соратник!" Восторг, причастие к единой рати!

- И вдруг, ни с того, ни с сего рать соратника к стенке... эдакая профилактика по очистке рати от нежелательных элементов. Пуля в затылок в награду за активную революционную деятельность на благо всего народа.

Но вот наступили времена полного "торжества социализма". Как только другой "вождь", не мельче первого по подлости окончательно утвердился в звании "вождя, отца и друга всего советского народа" - тут же, не медля приступил к истреблению соратников первого вождя революции. Первое место в Истории опустело, появилась "вакансия" и новому "вождю" захотелось славы главного и основного устроителя борделя под названием "революция".

"Нет ничего нового под луной": в дальнейшей истории каждый новый правитель искал забой в шахте, откуда начинал "путь к славе и к подъёму социализма на необыкновенную высоту", другой - "землянку нашу в три наката", в коей весьма мудро, а, следовательно, и успешно, руководил в единственном числе прошлой войной. И выиграл её!

Ах, какие были анекдоты о "вождях"! В них присутствовала "троица" американец, француз и русский:

- Хирургия в моей стране на высочайшем уровне! Известному пианисту оторвало кисти рук, но ему сделали такие протезы, коими он играет лучше прежнего! Необыкновенная техника! - хвалился американец.

- Подобное, но только с ногами, произошло в моей прекрасной Франции! Французские протезы не уступят американским, и наш балерон танцует лучше, чем живыми ногами! - чем русскому гордиться? Молчал, думал, грустил, но всё же выдал:

- А у нас на шахте жопу нашли, уши пришили... - и умолк.

- И что?

- "Что, что"? Сегодня Россией правит!

От прошлых "революционных авторитетов" новый "вождь и учитель" избавлялся просто: намекал окружению из шавок, что такой-то "товарищ" "неверно понимает текущие задачи партии и заблуждается". Шавкам получали намёк, и преданный вечером делу партии товарищи утром просыпался врагом народа.

- Как иначе? Газеты во всём мире делают по ночам.

Далее начиналась "компания по выявлению", и ни разу не было, что "выявляющие" ничего не выявили. Порицания в печати велись до момента, пока "порицаемый" не начинал публично каяться "в заблуждениях".

Дальше - дело техники. Признался - стало быть, не без греха, и до объявления такого "товарища" полным "врагом народа" оставалось совсем немного. "Народом" в те прекрасные времена считались все, кому повезло до времени не попасть в графу "враги". Пока моя очередь на запись в графу "враг народа" не подошла, до тех пор буду "люто ненавидеть врагов народа"! К стенке тебя, дорогой и любимый наш товарищ! Моя очередь на постановку к стенке - завтрЯ!

Удивление кроется в другом: между собой были "товарищи", но почему "товарищи" охотно истребляли себя - одна из многих загадок "русской души". Если "товарищ" - чего рвёшь ноздри? "друг у друга"! Хоть ты и друг, но всё же... Дразнилка родилась: "все мы товарищи, но среди нас есть товарищи, которые нам не товарищи"! - нелюбовь к "врагам народа" говорила о "высоком патриотизме". Поскольку всякий "патриотизм" без видимых проявлений таковым не считается и требует проявлений - расправы производились без остановок и передышек: "сегодня - я тебя, завтра "бог даст" - ты меня"!