Прогулки по Европе

Сцена на Circo Massimo: на зеленом поле высокий красивый негр то ли танцует, то ли демонстрирует какие-то па. И десяток тонких змееподобных девиц, вполне белых, извиваясь, повторяют его движения. Танцкласс под открытым небом?

30 марта доклад у Колуччи, в La Prima Università di Roma (на via Nomentana). Колуччи – гостеприимный, вальяжный, много рассказывает о Якобсоне. Доброжелательно оценивает мой итальянский язык: «Владеете морфологией глагола, нет аканья. Ну, конечно, две-три ошибки в согласовании времен, индикатив вместо конъюнктива после credo che, penso che. Правда, без конъюнктива после credo che говорит и мой сын, так что через сто лет это исчезнет. Но согласование времен не исчезнет!»

1 апреля доклад у Красимира Станчева, в La Terza Università di Roma (близ Termini), про новые находки. Про «двуногий юс» (в азбуке № 778) Красимир заявил с решительностью: это просто перевернутый ук, вот и всё!

Апрель 1998. Флоренция.

С вечера 1 апреля я уже живу на углу via del Moro и via delle Belle Donne, у адвоката Франкини. Окно выходит на маленькую треугольную площадь с чумным столбом чуть ли не XIII века. 3-го случайно забрел в чужую для меня часть города – на Borgo San Frediano. Вдруг крик: «Андрей Анатольевич!» Янка! Обнимаемся посреди улицы. Она тут, как выясняется, на каких-то международных курсах. Только что вышла из подъезда своего дома. (Янка лет пятнадцать подряд – с восьмилетнего возраста – участвует в новгородской экспедиции; и вот уже, оказывается, доросла до международной деятельности.)

14 апреля. Эсте.

Я у Розанны в Падуе. Приехал Ремо, и мы втроем едем в Эсте. Огромный этрусский музей. Этрусских статуй здесь хватило бы на десятки музеев, и каждый из них считался бы богатым. Особенно волнуют залы надписей – прежде всего венетских. Лучшую из них удалось даже понять просто из индоевропейских параллелей:

EXO […] VINETIKARIS VIVOI OLIALEKVE MURTUVOI ATISTEIT – 'Я […] Винети-кар (~ «Венето-нѣгъ») живому или же мертвому поставил'. Похоже сразу и на латынь (ego, carus, vivo, – que, mortuo), и на славянский (живоу, мьртвоу), и на санскрит (aham, jĪvãya, atisthat). А эти поразительные VIVOI, MURTUVOI вообще больше нигде в таком идеальном виде не сохранились!ѣѣ

После Эсте побывали еще в Арква́-Петрарка. Дом Петрарки в изумительном саду, на вершине небольшого холма, который образует островок «маленькой Тосканы», возвышающийся над окружающей равниной. Всё сохранности необыкновенной – и дом с мебелью и утварью, и могила самого Петрарки. Чуточку похоже на дом Достоевского в Старой Руссе, да вот только там 19-ый век, а здесь 14-ый!

15 апреля. Падуя и Венеция.

Магаротто рассказал вчера, что в Duomo только что поставили и открыли для обозрения удивительную новую церковную скульптуру – «климтианскую», вызывающую столько же восторгов, сколько и возмущения, с традиционной точки зрения совершенно еретическую. С раннего утра отправился туда – и был совершенно потрясен и пленен. В святую Джустину (она главная мученица Падуи) просто влюбился. Не мог оторваться, только время от времени подходил или садился с новой стороны. Никто не мешал, все это время в соборе было абсолютно пусто.

Сила любви, выраженной в этом прекрасном лице с закрытыми глазами и во всей этой фигуре, совершенно невероятная, завораживающая. Можно себе представить, как невыносимо ханже видеть фигуру такой чувственной силы, как он должен возопить: уберите, не лгите нам, что это любовь к Богу, к Богу такой любви не бывает.

Потом поехал в Венецию. Во Фрари висит среди прочего русский архангел Михаил (как и в Santa Maria di Trastevere в Риме) – с идеей примирения к юбилею 2000.

Около Santissimi Apostoli меня кто-то сзади окликает: «Professore!» Оборачиваюсь – босяк, небритый, с гордым видом. «Откуда вы взяли, что я professore?» – «Siete tutti o avvocati o professori (все вы или адвокаты или профессора)». Завязывается разговор. Рассказывает про себя: «Sono veneziano!» – «Da Venezia Venezia o da Mestre? (из самой Венеции или из Местре?)» – «Come mai da Mestre! (как это из Местре!)». Идем вместе как добрые приятели, слушаю отработанную историю о том, как он имел свою лавку, заболел, выселен, спит в вагонах. «Ho bisogno di 10 mila, ti renderò quando ti vedo (мне сейчас нужно 10 тысяч, когда тебя увижу, отдам)». Сразу понятно, что не какой-нибудь нищий: те просят тысячу; и те попрошайничают, а ему просто оказалось вот сейчас нужно. Дал 5 – он не стал мелочиться, величественно простил меня. Распрощались за руку, alla borghese. Быстренько пошел вперед по Strada Nova, на моих глазах от стены отделился его друг – пошли допивать.

16 апреля. Флоренция.