Прогулка заграницей

Вотъ среднія числа для нкоторыхъ изъ американскихъ городовъ, взятыя изъ таблицъ германскаго правительства:

Чикаго, на 1000 человкъ населенія ежегодно смертей 16; Филадельфія 18; Ст. Луи 18; Санъ-Франциско 19; Нью-Іоркъ (Дублинъ Америки) 23.

Посмотрите теперь, какой рзкій скачекъ длаютъ цифры, когда очередь доходитъ до европейскихъ городовъ.

Парижъ 27; Глазговъ 27; Лондонъ 28; Вна 28; Аугсбургъ 28; Брауншвейгъ 28; Кенигсбергъ 29; Кельнъ 29; Дрезденъ 29; Гамбургъ 29; Берлинъ 30; Бомбей 30; Варшава 31; Бреславль 31; Одесса 32; Мюнхенъ 33; Страсбургъ 33; Пестъ 35; Кассель 35; Лиссабонъ 36; Ливерпуль 36; Прага 37; Мадрасъ 37; Бухарестъ 39; С.-Петербургъ 40; Тріестъ 40; Александрія (Египетъ) 43; Дублинъ 48; Калькута 55.

Эдинбургъ, по смертности, равенъ Нью-Іорку — 23; вс остальные города списка, если не считать Франкфурта-на-Майн, для котораго цифра смертности равна 20, показываютъ смертность еще большую; но и Франкфуртъ-на-Майн, и тотъ иметъ большую смертность, чмъ Чикаго, С.-Франциско, С.-Луи, или Филадельфія.

Быть можетъ, точныя данныя о средней смертности во всемъ мір раскрыли бы тотъ фактъ, что на одинъ смертный случай на 1000 человкъ населенія Америки приходится два случая на то же количество населенія въ другихъ странахъ.

Я не люблю инсинуировать, но думаю, что приведенныя выше статистическія данныя сильно говорятъ за то, что населеніе пьетъ здсь повсюду отвратительную воду.

Мы влзли на морену противоположнаго берега ледника и проползли по острому гребню ея ярдовъ сто или около того, подвергаясь ежеминутной опасности свалиться внизъ въ ледникъ. Упасть пришлось бы съ высоты не боле 100 футовъ, но такъ какъ результатъ для меня получился бы одинъ и тотъ же, какъ и при паденіи съ высоты 1000 футовъ, то я и къ стофутовой дистанціи отнесся бы съ большимъ уваженіемъ и весьма обрадовался, когда путешествіе это окончилось. Морена представляетъ позицію, весьма неудобную для штурма. Съ нкотораго отдаленія она кажется какой-то безконечной могилой изъ мелкаго песка, очень ровной и гладкой, на самомъ же дл она состоитъ изъ груды обломковъ всевозможной величины, отъ кулака до добраго коттеджа. Вскор мы достигли мста, именуемаго «Mauvais Pas», что значитъ Скверный шагъ. Это была головоломнйшая тропинка, извивающаяся по обрывамъ въ сорокъ или 50 футовъ высоты, только въ немногихъ мстахъ огражденная желзными перилами. Подвигаясь медленно и осторожно, съ непріятнымъ ощущеніемъ на сердц, я, наконецъ добрался до половины пути. Надежда стала расцвтать уже въ моемъ сердц, но, увы, ей пришлось тотчасъ же увянуть; передо мною внезапно предстала свинья, длинномордая, покрытая щетиною; она подняла свое рыло и вопросительно поводила на меня ноздрями. Свинья на partie de plaisir въ Швейцаріи — подумайте только! Поразительно и неправдоподобно; можно поэму написать по этому поводу! Отступить она не могла, еслибъ даже и хотла. Было бы неблагоразумно отстаивать свое достоинство тамъ, гд едва хватаетъ мста; чтобы встать на ноги, мы даже и не пробовали. За нами было человкъ до двадцати или тридцати дамъ и мужчинъ; вс мы повернули и пошли назадъ, а за ними слдомъ шла свинья. Животное казалось не особенно смущеннымъ тмъ, что оно надлало; вроятно, это ей не впервые.

Въ 4 часа пополудни мы достигли ресторана, построеннаго на вершин и называемаго «Ch^ateau». Здсь была цлая фабрика сувенировъ съ весьма большимъ и разнообразнымъ запасомъ. На память объ этомъ мст я купилъ простой ножъ для разрзанія бумаги, а на своемъ альпеншток приказалъ выжечь имена Монблана, Mauvais Pas и разныхъ другихъ мстностей. Затмъ мы спустились въ долину и отправились домой, не связываясь другъ съ другомъ веревкою. Опасности тутъ не было, такъ какъ долина совершенно горизонтальна и иметъ 5 миль ширины.

Въ гостинницу мы вернулись, когда еще не было 9-ти часовъ. На слдующее утро мы выхали въ Женеву, взявъ мста на верху дилижанса. Мы сидли подъ навсомъ, въ обществ, если не ошибаюсь, боле двадцати другихъ путешественниковъ. Верхъ находился на такой высот, что влзать туда пришлось съ помощью лстницы. Громоздкій экипажъ былъ набитъ биткомъ какъ внутри, такъ и наверху. Одновременно съ нашимъ отошли другіе пять дилижансовъ, точно также переполненныхъ. Для большей увренности мы взяли билеты за два дня впередъ до поздки, заплативъ установленную цну, т. е. пять долларовъ съ человка; но остальная публика оказалась умне; она врила Бедекеру и ожидала; поэтому нкоторые купили себ билеты за одинъ или два доллара. Бедекеръ знаетъ все касающееся компаній, содержащихъ гостинницы, желзныя дороги и дилижансы и смло выражаетъ свой мннія. Это лучшій другъ и совтникъ каждаго путешественника.

Никогда раньше не приходилось намъ видть Монбланъ въ полномъ его величіи и красот, какъ теперь, когда мы отъхали отъ него уже немало миль. Грандіозный контуръ его поднимался высоко въ небеса и казался такимъ блымъ, холоднымъ и торжественнымъ, что весь остальной міръ выглядлъ передъ нимъ чмъ-то грубымъ и тривіальнымъ. Когда онъ, наконецъ, скрылся изъ вида, одинъ старый англичанинъ услся на мсто и сказалъ: