Прогулка заграницей

Къ солнечному заходу мы достигли прекрасной зеленой долины, на которой было раскинуто множество шале; это былъ тихій уголокъ, совершенно скрытый отъ сутолоки большого свта, среди гигантскихъ пропастей и снжныхъ пиковъ, которые, подобно островамъ, плавали по клубящемуся морю облаковъ, отдляющихъ ихъ отъ всего остального міра. Съ окружающихъ высотъ ползли легкія, блыя, какъ молоко, струйки паровъ; достигнувъ обрыва чудовищныхъ каменныхъ стнъ, которыя ограничиваютъ долину, струйки эти свергались съ нихъ въ вид серебряныхъ стрлъ, но на половин дороги, внизу разбивались на атомы и обращались въ легкое облачко свтозарной пыли. То тамъ, то здсь изъ-за скалистыхъ гребней снжной пустыни верхней области выглядывали ледники со своими ледяными башнями причудливой формы зеленоватаго цвта морской воды.

Въ верхней части долины, окруженной со всхъ сторонъ отвсными стнами, пріютилась деревня Кондертитегъ, мсто нашего ночлега. Вскор мы были уже тамъ и помстились въ гостинниц. Но погода была такъ хороша, что мы не могли сидть въ комнат; мы вышли за околицу и пошли вверхъ по теченію шумливаго ручья съ холодной, какъ ледъ, водою. Вскор мы достигли мста, откуда онъ бралъ начало, что-то врод уютной прекрасной гостиной, застланной роскошнымъ ковромъ дерна, образованной высокими обрывами и осненной снговыми вершинами. Мстечко это представляло лучшую въ мір площадку для игры въ крокетъ; оно было совершенно ровно и имло не боле мили въ длину и полмили въ ширину. Стны ее окружающія глядли такъ величественно, и все здсь было на такой гигантскій масштабъ, что по сравненію съ остальнымъ площадка эта казалась маленькою, почему я и назвалъ ее уютной гостинной. Никогда еще не приходилось мн быть въ такомъ близкомъ сосдств съ горами; до сего времени я видлъ вс эта величественные снжные пики въ значительномъ отдаленіи, чуть ли не на горизонт теперь же они были тутъ же, подъ самымъ носомъ, если только позволительно употребить такое непочтительное, тривіальное выраженіе, говоря объ этихъ царственныхъ гигантахъ.

Мы нашли множество ручьевъ, бгущихъ изъ подъ зеленоватаго вала ледниковъ и питающихъ потокъ, по теченію котораго мы пришли на это мсто. Два или три такихъ ручья, вмсто того, чтобы ниспадать прямо съ обрыва, исчезали въ камн, а затмъ уже въ вид большихъ фонтановъ появлялись изъ отверстій на половин высоты стны.

Зеленый уголокъ, который я только-что описалъ, называется Гастернталемъ. Ледниковые ручьи, пробгая черезъ него, и соединяясь вмст, образуютъ широкій и бурный потокъ, бгущій къ узкому ущелью между двумя высокими стнами. Сила теченія здсь такъ велика, что бревна и цлыя деревья несутся и крутятся, какъ легкія соломинки. Тропинка, идущая по берегу потока, такъ узка, что, заслышавъ колокольчикъ, которымъ снабжается здсь каждая корова, путникъ съ тревогой оглядывается во вс стороны, стараясь поскорй найти такое мстечко, гд бы христіанинъ могъ помститься бокъ о бокъ съ коровой; надо замтить, что такія обширныя площадки встрчаются весьма не часто. Къ счастію, здшнія коровы ходятъ съ церковными колоннами, въ противномъ случа встрчи эти доставляли бы еще больше затрудненій, такъ какъ звонъ обыкновеннаго колокольчика былъ бы услышанъ путникомъ съ разстоянія не большаго, какъ если бы это было тиканье карманныхъ часовъ.

Желая испытать ловкость Гарриса, я приказалъ ему прокатиться по потоку на бревнахъ, которыя во множеств неслись по теченію; сидя на камн, я наблюдалъ, какъ онъ черезъ голову кувыркался со своимъ судномъ среди кипящихъ пною волнъ. Зрлище получилось замчательное; насладившись имъ, я нсколько перемнилъ программу и устроилъ нчто въ род гонки, гд Гаррисъ состязался съ плывущими бревнами.

Посл обда мы гуляли по мирной Шентальской долин, наслаждаясь мягкими сумерками и прекрасной картиной солнечнаго заката, лучи котораго играли и переливались на снжныхъ вершинахъ и пикахъ окружающихъ горъ. Царствовала глубокая тишина, нарушаемая заглушеннымъ, точно жалующимся шумомъ потока и рдкими отдаленными побрякиваніями колокольчиковъ. Весь уголокъ этотъ былъ преисполненъ такого глубокаго, всепроникающаго мира, что, казалось, здсь можно бы было провести въ спокойномъ полусн всю жизнь, даже не замтивъ ея.

Лто ушло вмст съ солнцемъ, и съ появленіемъ звздъ наступила зима. Ночь была страшно холодная, но въ гостинниц намъ было тепло, и мы, проснувшись на слдующее утро, узнали, что вс остальные путешественники уже часа три какъ ушли въ горы; такимъ образомъ, надежды наши помогать нмецкому семейству, главнымъ образомъ, старику при переход черезъ проходъ Джемми, разлетлись прахомъ.

ГЛАВА IV