Прогулка среди могил

— Нет, Пэм годится. Лишь бы не Пэмми.

Не уловив скрытого смысла ее слов, Кэплен продолжал:

— Значит, Пэм. Так вот, Пэм, прежде чем мы с вами отправимся на встречу с полицейским Келли — он просто полицейский, Мэтт, или детектив?

— Детектив Джон Келли.

— Прежде чем мы встретимся с этим уважаемым детективом, давайте обо всем договоримся. Вы моя клиентка. Это означает, что вас никто не должен подвергать допросу, если при этом нет меня. Понимаете?

— Конечно.

— Это означает — никто: ни полиция, ни пресса, ни телерепортеры, которые будут совать вам в лицо микрофоны. «Поговорите с моим адвокатом». Повторите-ка.

— Поговорите с моим адвокатом.

— Прекрасно. А теперь представьте себе, что кто-то звонит вам по телефону и спрашивает, какая сегодня погода, — что вы ответите?

— Поговорите с моим адвокатом.

— По-моему, она это усвоила. А вот еще. Кто-то звонит вам по телефону и говорит, что они проводят рекламную кампанию и вы только что выиграли бесплатную поездку на Багамы. Что вы скажете?

— Поговорите с моим адвокатом.

— Нет, здесь можете сказать, чтобы он проваливал к чертям собачьим. А все остальные люди на свете должны говорить с вашим адвокатом. Сейчас мы перейдем к некоторым деталям, но, вообще говоря, я хочу, чтобы вы отвечали на вопросы только в моем присутствии и только если они имеют прямое отношение к жуткому преступлению, которое было совершено в отношении вас. Ваша биография, ваша жизнь до этого случая, ваша жизнь после этого случая — все это никого не касается. Если вам зададут вопрос, который мне не понравится, я вмешаюсь и запрещу вам отвечать. Если я ничего не скажу, но вопрос почему-то вам не понравится, не отвечайте. Скажите, что желаете конфиденциально проконсультироваться со своим адвокатом. Ну-ка, скажите: «Я желаю конфиденциально проконсультироваться со своим адвокатом».

— Я желаю конфиденциально проконсультироваться со своим адвокатом.

— Отлично. Все дело в том, что вам не предъявлено никаких обвинений и не будет предъявлено никаких обвинений. Значит, вы оказываете им любезность, а это ставит нас в весьма выгодное положение. Теперь давайте еще раз все повторим, пока здесь Мэтт, а потом мы с вами, Пэм, сможем отправиться на встречу с детективом Келли. Расскажите мне, как получилось, что вы попросили Мэттью Скаддера попытаться выследить людей, которые похитили вас и нанесли вам телесные повреждения?

Мы оговорили все подробности еще до того, как я звонил и Джону Келли, и Дрю Кэплену. Для Пэм нужно было придумать такую легенду, которая сделала бы ее инициатором расследования и оставила бы в тени Кинена Кхари. Мы с ней и с Элейн долго это обсуждали и вот к чему в конце концов пришли.

Сейчас, через девять месяцев после того случая, Пэм пытается жить обычной жизнью. Но это дается ей с трудом, потому что она боится снова стать жертвой тех же людей. Она даже думала уехать из Нью-Йорка, чтобы спрятаться от них, но поняла, что страх не оставит ее, как бы далеко она ни уехала.

Недавно она встретилась с одним человеком, которому рассказала, как лишилась груди. Этот человек, почтенный супруг и отец семейства, чье имя она не раскроет ни при каких обстоятельствах, был потрясен и преисполнился сочувствия. Он сказал, что ей не будет покоя, пока этих людей не поймают, и что даже если поймать их не удастся, ее эмоциональному выздоровлению почти наверняка значительно поможет, если она сама предпримет какие-то действия. Поскольку полиция, располагавшая достаточным временем, очевидно, ничего не смогла добиться, он порекомендовал ей нанять частного сыщика, который мог бы целиком сосредоточиться на этом деле, а не разбрасываться, что приходится делать полицейским.

Более того, есть один частный детектив, которого он знает и которому доверяет, потому что был когда-то клиентом этого детектива, то есть моим. Он послал ее ко мне и вдобавок согласился оплатить мой гонорар и издержки при одном условии, что это не станет известно никому и ни при каких обстоятельствах.

Из рассказа Пэм я сделал вывод, что в этом деле правильнее всего будет исходить из того, что она была не единственной их жертвой. Действительно, судя по тому, как они обсуждали, убить ее или нет, можно было предположить, что они и раньше совершали убийства. В соответствии с этим я предпринял кое-какие действия, направленные на то, чтобы разыскать следы преступлений, совершенных теми же двумя людьми или до, или после того, как они изувечили мою клиентку.

Поиски в библиотеке позволили мне обнаружить два случая, которые показались мне наиболее вероятными, — дела Мари Готскинд и Лейлы Альварес. Готскинд похитили и увезли в фургоне, и я, раздобыв по своим каналам дело Готскинд, убедился, что в этом случае также имела место ампутация. В деле Альварес тоже представлялось возможным похищение, и жертву тоже бросили на кладбище. (Пэм бросили на кладбище Маунт-Сион в Куинсе.) Когда в четверг я узнал, что увечье Альварес, о котором в газете ничего конкретного не говорилось, идентично тому, какое было нанесено Пэм, для меня стало очевидно, что здесь замешаны те же преступники.