Прогулка [СИ]

Кире вдруг представилась мама, которая, оценив импозантность и возраст редактора, уверенно подталкивает Киру, ну вот же он, твой шанс. Ровесники, и одного уровня, есть, о чем поговорить. И привлекательный такой мужчина, даже на маленькой аватаре видно — мужественное какое лицо, красивые волосы. При работе. Ах, да.

— Так сразу… Олег, а сколько я могу подумать?

— Хорошо бы сегодня. У меня два свободных дня, потом все забито. Вам ехать всего час, Кира. Можно, просто Кира?

— Да, конечно.

— А завтра к вечеру обратно. У вас на дорогу есть деньги? Все, что тут, я оплачу. Жилье и еду. Считайте, командировка. И за билеты отдам, как приедете.

— Соблазнительно. Мне нужно поговорить. Тут.

— С мужем? — догадался Пеший.

Снова подождал, будто надеялся, Кира возразит. Но она молчала, назвать Илью мужем язык не поворачивался, казалось ей — нечестно, так пользоваться парнем, который ей в сыновья годится.

— Буду ждать звонка. Через пару часов нормально? Кира, я бы очень хотел встретиться. Мы меня очень интересуете.

У вас на меня большие планы, чуть не уточнила Кира. И вежливо попрощалась, пообещав перезвонить.

Глава 19

07.06.16

Эти два часа Кира провела в безуспешных попытках дозвониться Илье. Благо, думала с мрачным юмором, повод прекрасный, я же должна поведать своему мужчине, который недавно сам признался в любви, что мне нужно уехать. По работе. Так сначала она сформулировала новость: Илюша, мне нужно уехать, по работе, это ненадолго.

Через несколько звонков, глядя в окно и не видя ничего за кружевной прозрачной шторой, слегка изменила вариант: мне тут надо бы, но уехать не могу, пока не посоветовалась с тобой, что скажешь, возлюбленный Илья, отпускаешь ли?

И еще через полчаса общения с телефонным роботом снова вернулась к первому варианту, уже без всяких реверансов. Так, мне нужно уехать, буду завтра вечером (а может, и задержусь, подсказывала обида), котов, пожалуйста, накорми, сам поешь, все в холодильнике, а если бы не отключал телефон, то сообщила бы раньше. Извини. Целую.

Но мобильный не дал ей возможности ни съязвить, ни упрекнуть, ни даже проявить женскую кротость и мягкость, дожидаясь совместного решения.

И Кира, сердито покормив котов сама, написала записку, размашисто, фломастером. И отправила Илье еще одну смску, о пустяках, не рассказывая о поездке. Оправдавшись перед собой, вдруг с парнем что случилось, телефон разбит, а она тут бесится, нехорошо. Но смска дошла, и это Киру разозлило окончательно.

Закусывая губу, она собрала в рюкзак мелочи, самые обычные, добавив тот самый паспорт и пару свежих трусиков с носками. Даже одеваться не стала как-то по-другому, любимые джинсы сидели на ней отменно, тишотка правильно обтягивала грудь и показывала шею с легким загаром. Тем более, Пеший этих джинсов не видел, пусть любуется. Ах, снова подумала Кира словами из давнего какого-то фильма, ах и хитрые мы — евины дочери. Добавляя от себя — любую мелочь в свою пользу обернем.

На три оборота запирая замок, уговаривала себя, ведь совсем рядом. По московским, к примеру, меркам, это в пределах города, там вполне привычно прокатиться на транспорте пару часов в одну сторону, заночевать, чтоб не шариться поздним вечером, и после еще два часа обратно. Сколько раз ездила она так к подругам, к той же Нике, или на дачу к знакомым. Никакая не экспедиция, уверяла себя, быстро идя по двору и кивая теткам-соседкам, деловой визит. И правда, насчет визита была уверена. Во всяком случае в себе. Пеший ее интересовал именно как возможный работодатель, с которым неплохо было бы поработать. За нормальные деньги. Илья должен понять.

Да и что я все перед парнем оправдываюсь, рассердилась она, резко сворачивая за угол, почему он может вести свою самостоятельную жизнь, а я — взрослый самостоятельный человек, не могу? Ведь не на свиданку убегаю.

Дальше мысли снова шли по кругу, спотыкаясь на обязательных «если бы да кабы». Если бы вернулся раньше, может, поехали бы вместе. Или — если бы ответил хоть на один звонок. Написал бы хоть одну смску. Бы. Да кабы.

За поворотом, одновременно с приступом сердитой обиды, Кира, шагнув шире, вдруг охнула от острой боли в лодыжке, сгибаясь, сложилась, прижимая руку к щиколотке. И только после этого, так вспоминалось ей потом, нога хрустнула, вывертываясь на совершенно ровном асфальте.

Чтоб не стукнуться головой, руки пришлось от стреляющей ноги отнять, выкинуть вперед, шлепнув ладонями по асфальту. И все равно Кира со всего маху повалилась, неловко и больно скручиваясь, как тряпичная тяжелая кукла. От выстрелов боли — в ноге, в колене другой, в ссаженных до крови ладонях, в неловко повернутой шее и в напряженных плечах — глаза затемнил нехороший серый туман, скрипнули зубы, сдерживая недоуменный крик.