Профессор по вызову

— Птичкина… ты… ты что здесь… я же сказала, чтобы ноги твоей больше не было… Что это у тебя? Ты что… записываешь нас?!

Не выдерживая больше, я съехала по стене на пол, давясь истерическим хохотом. И тем не менее, помня, зачем я здесь, смогла кое-как овладеть телефоном и быстренько закончила запись и послала файл к себе на другую почту.

И очень вовремя — сообразив, что я задумала, голая Белова бросилась ко мне. Путаясь в простынях, свалилась с кровати, зарычала от злости и поползла на меня, протягивая руку к телефону, похожая на лохматое, красное чудовище из фильмов ужасов.

Это было настолько дико и неожиданно, что я совершенно оторопела. Будто примороженная сидела, вжавшись в стену и смотрела, как она выхватывает из моей руки телефон, что-то на нем делает, беспорядочно тыркая пальцами…

Опомнилась, только когда она, злобно шипя, задрала руку с телефоном, явно готовясь засветить им в стену.

— Стоп! — ринулась вперед, повалила ее и выхватила телефон. — Это тебе не поможет… Файл ушел туда, где ты его не найдешь, Белова… Фух…

Тяжело дыша, оттолкнулась от нее, стараясь не коснуться какой-нибудь сиськи, проверила на всякий случай не сотворила ли она что-нибудь с моим телефоном… Нет, слава богу, хоть и был несколько минут в ее руках разблокированный. И файл успел уйти, пока она ползла ко мне в простыне с вытянутой рукой, словно зомби или какая-нибудь ожившая мумия.

— Это у вас игры такие?

Я подскочила, уставившись на прикрытого исключительно собственной шерстью, всё ещё возлежащего на простынях Аслана. Господи… что она в нем нашла?!

— Ага, игры… — пробормотала, отводя взгляд от уже опавшего, скрюченного члена.

— Понятно… — равнодушно пожал плечами проститут, тяжело слез с кровати и без всякого сожаления перешагнул через поверженную Белову. — Я мигом, дамы… Таблеточку приму, а то меня на двоих не хватит.

И скрылся в ванной комнате номера.

— Сука… — тихо зашипела Белова, побелевшими пальцами впиваясь в ворс ковра. — Какая же ты сука…

— Не сучее тебя! — парировала я, засовывая телефон в задний карман. — Надеюсь, ты понимаешь, что запись мою можешь теперь в унитаз спустить? Если, конечно, не хочешь, чтобы вся страна твою жопу, нанизывающуюся на член, увидела… Ну, и это… — я повысила голос до визгливости и завыла, — «Аслан… ооо… трахни меня… сильнее… о да… вот так… еще…»

Увлекшись как можно более достоверным изображением Беловой в страсти, я допустила роковую ошибку. Расслабилась, упиваясь собственной победой. Потеряла бдительность рядом настоящей, прожженной хищницей, которая всё это время, даже будучи поверженной, лежа на полу, вероятно, соображала, как ей мне отомстить и отыграть собственное поражение.

Зря. Рядом с такими, как Белова, расслабляться нельзя.

Без единого звука, словно привидение в своей простыне, она бросилась мне под ноги, отпихивая и заваливая на кровать, на живот. Сама прыгнула сверху, придавливая меня своим весом. От неожиданности я полностью потеряла ориентацию, закричать даже не сообразила. Опомнилась только когда обе мои руки резко задрали кверху, явно намереваясь сделать с ними что-то нехорошее. Забрыкалась, запиналась Беловой в спину, но та вдруг резко саданула меня в шею локтем, заставляя вскрикнуть и выгнуться от острой боли.

— Ты что, рехнулась? — прохрипела я, силясь поднять лицо из подушек. — Я сейчас закричу… Помогите…

— Не закричишь! — локоть врезался в мою шею еще раз, от чего в глазах моих помутилось, а сознание на мгновение ушло погулять.

Вернулось ровно на одно мгновение позже, чем нужно — подхватив валяющиеся там же, на кровати, наручники для секса, Белова в одно мгновение перекинула их через одно мое запястье, защелкнула, просунула через толстый прут изголовья кровати, и тут же, не дожидаясь, пока я приду в себя, защелкнула наручник на втором запястья.

Она с ума сошла. Окончательно и бесповоротно.

Осознав это, я поняла, что кричать — мой единственный выход. Иначе, это ненормальная меня на ленточки порежет, прямо на этой самой кровати.

— Помоги… — начала выводить я как можно громче.

Но Белова, казалось, только этого и ждала. Потому что в ее распоряжении — а точнее, в экипировке Аслана — были не только наручники, но и пошленько-розовый, мягкий шарик, который она тут же, как только я начала орать, сунула мне в рот, заткнув его более, чем полностью.

— Ммм… — бессильно замычала я, выпучивая на нее глаза, — мммм…. ММММ…

Хмыкнув в ответ, она слезла с меня и принялась как ни в чем не бывало одеваться.

И только когда дверь ванной комнаты отворилась, и из нее вышел, лениво почесывая голый живот Аслан, до меня дошло, что она задумала. Вот ведь недаром эта гадина свой хлеб проедала на кафедре — так быстро сообразить, что Аслан — проститут, а никакой не «посыльный»?! Потому-то и завалила его так быстро, без всяких церемоний?

И теперь она собирается… О нет…