Профессионал

– Нет, хотя временами мне думается, что лучше бы он умер. Через несколько недель после Шеришитти Мэку пробило череп, и с тех пор он сам не свой. Он гордый человек, наш Мэк, до сих пор работает здесь, у нас, в мясной лавке «Солнечная долина», как бы плохо ему ни было.

Тош снова наполнил стаканы, и они выпили за Мэка и всех ушедших друзей.

– Время от времени Мэк заглядывает сюда. Ты наверняка его видел.

Взяв книгу «Это SAS» Тони Герейти, он пролистал ее и ткнул в фотографию 1970 года, на которой принц Чарльз осматривал четверых десантников.

– Вот он, Мэк. Парень справа с острым носом. – Тош усмехнулся. По мере того как забывались домашние невзгоды, его настроение повышалось. – Видел бы ты, как старина обращался с минометом. Наводил по чистому наитию, не трогая прицел, и я никогда не видел, чтобы он промахнулся.

Вздохнув, Тош встал.

– Если дать нам миномет сейчас, мы едва ли попадем в целый полк, идущий сомкнутым строем. Видел бы ты беднягу Мэка на велосипеде. Виляет из стороны в сторону. Чудом еще не убился и не покалечил никого. Конечно, бывают дни, когда он совершенно нормальный, все зависит от таблеток. Но в лавке говорят, что иногда Мэк буквально спит на ходу и другим ребятам приходится его прикрывать.

Дэвис сказал, что в ближайшее время вряд ли заглянет к Тошу, так как у него будет много работы. В эту же ночь он позвонил де Вилльерсу и сказал, чтобы тот приезжал немедленно.

Три дня наблюдения у «Солнечной долины» позволили установить трех вероятных Мэков, но лишь один из них внешне соответствовал человеку с фотографии, которую показал Тош. Дэвис проследил за ним до Солсбери-авеню. На третий день он заметил, что у велосипедиста проблемы с равновесием. Вечером Дэвис услышал слова «До завтра, Мэк», посланные вдогонку из мясной лавки, и понял: перед ним тот, кто нужен. Люди из «Таднамса» установили наблюдение за домом на Солсбери-авеню, что позволило Дэвису знать о всех передвижениях Мэка, его жены, дочери и гостей.

В последнюю неделю ноября, вскоре после приезда де Вилльерса, перед домом Мэка остановилась машина, на заднем стекле которой была наклейка, указывающая, что за рулем врач. Дэвис проследил за машиной до больницы на Этелберт-стрит. В два часа ночи в среду, 2 декабря, де Вилльерс бесшумно проник в больницу, не оставив следов своего пребывания. На Солсбери-авеню проживал только один Мэк, и де Вилльерс переснял его историю болезни.

– Наш приятель – эпилептик, – объявил он Дэвису, вернувшись в машину. – Он может умереть как через несколько дней, так и через несколько лет.

– Хочешь сказать, нам нужно поторопиться? – спросил Дэвис.

Де Вилльерс пропустил вопрос мимо ушей.

– Какой прогноз на ближайшие дни? – продолжал Дэвис.

– Все проще простого. Выходные он в основном проводит дома, как правило, один. Лучшее время – утро субботы, четверть девятого. Жена на работе, а дочь катается на лошадке. Единственная альтернатива – когда он на велосипеде, но это на самый крайний случай, поскольку обычно он ездит в самый разгар дня.

Де Вилльерс отправился в Лондон за необходимым оборудованием.

Дэвис больше не возвращался в «Канцлер». Тош Эш умер восемь месяцев спустя. Его тело было обнаружено на берегу моря в Испании. Судя по всему, он вывел погулять свою собаку, а когда на нее набросилась чужая, скончался от сердечного приступа.

Глава 40

В начале декабря насущные дела вынудили Дэвида Мейсона на время оставить наблюдение за домом на Солсбери-авеню. Даррел Халлет встретился с ним в кафе в Россе, чтобы войти в курс дела. Мейсон уже обошел несколько гостиниц и частных домов, надеясь с помощью жильцов и персонала выйти на след незнакомцев с фотографий, сделанных у вади Сумайл. Никто до сих пор не позвонил, несмотря на то что в несезон постояльцев было мало. И двое людей Мейсона, наблюдавших за Мэком, не заметили никакого постороннего интереса к его дому и к нему самому.

Халлет больше не торговал шоколадом. Его, проработавшего не за страх, а за совесть двенадцать лет, владельцы фирмы вынудили уволиться, поскольку решили свернуть торговлю в Южном Уэльсе. Заручившись бесплатной поддержкой двух бывших офицеров SAS, один из которых возглавлял городскую коллегию адвокатов, Халлет начал борьбу за свои права, и 28 марта 1985 года по решению Промышленного трибунала Кардиффа во внесудебном порядке получил три с половиной тысячи фунтов от «Роунтри» в качестве компенсации за незаконное, с его точки зрения, увольнение. После чего он устроился в крупную страховую группу, где вынужден был начать все с нуля. Поэтому ему становилось все труднее выкраивать время для Спайка. Однако никакие силы не отняли бы у Халлета еще один шанс расквитаться с неуловимым валлийцем.

Мейсон рассказал про ультракоротковолновой передатчик, который должен подать сигнал, если Мэк нажмет кнопку на щиколотке, – это можно сделать незаметно, даже когда на тебя направлен пистолет.

– Долго еще Спайк собирается прикрывать Мэка? – спросил Халлет.

– Пока мы в игре.

– Все это продолжается уже почти десять лет, а мы по-прежнему не знаем, какие мотивы движут нашим противником.