Профессия за тридевять парсеков

– Во-первых, утешать тебя я и не думал, больно надо. Но, если член экипажа обнаруживается в таком состоянии, врачебный долг требует все выяснить. Вдруг он отрыдается и пойдет депрессию ножом вырезать? Во-вторых, ты выбрала неудачное место, чтобы побыть в одиночестве: коридор лифтовой шахты одно из самых востребованных помещений корабля. Насчет каюты: а куда, прости, я должен был тебя тащить? В медблок, через полкорабля? Многовато чести. И вот еще что… – Фриам снова полез в карман. – Кажется, это твое?

Я машинально похлопала себя по бокам и запоздало смутилась, сообразив, в каком полуголом виде тут сижу. Упаковка витаминов для животных, которую я намеревалась скормить Ласу в ту злополучную ночь, в руке Фриама казалась главной уликой. Видимо, она выпала, когда я споткнулась у лифтовой шахты и впопыхах даже не заметила пропажу. Так он еще тогда узнал, кто за ним следил? Но почему решил вывести меня на чистую воду только сейчас?

– Не играй в шпионку, маленькая землянка. Тебе не к лицу. – Фриам протянул мне пачку, и я, поколебавшись, ее забрала. – Твое дело – зверики да витаминки, ну или чем ты там у себя занимаешься обычно? А за мной следить не надо, а то нос до подбородка вырастет и будет неудобно кушать.

Фриам лукаво мне подмигнул, окончательно деморализовав.

– Так ты не трогал Аглаю?

– Трогал. Вполне себе мягонькая.

– А капитана?

– Нет, его не трогал, – с убийственной серьезностью ответил он. – И так понятно, что не мягонький…

– Фриам!

Врач засмеялся, сияя ровными зубами, и встал.

– Раз уж ты раздумала сводить счеты со своей непутевой жизнью, я, пожалуй, пойду. А то яды не доварены, двигатель не доломан, и вообще, столько дел…

– Да ну тебя!

Нет, все-таки я – феерическая дура! Это же надо так сглупить!

– Не кори себя, маленькая землянка, – посоветовал доктор, притормаживая у двери. – Подумай: на твоей планете еще не изобретен межзвездный двигатель, а ты сейчас в миллиардах световых лет от нее. И хотя ты не все здесь понимаешь, ты все равно впереди целого мира. А это, согласись, достижение.

Я недоверчиво на него посмотрела. Издевается или серьезно?

– А что с твоими глазами?

– С моими – контактные линзы. – Он открыл дверь, но замер, остановленный моим вопросом и, упорно глядя в теневой угол каюты, будто там было что-то куда интереснее меня, буднично сообщил: – А твои я вырежу, если не прекратишь соваться не в свое дело!

И ушел, оставив о себе столь двойственное впечатление, что впору связать концы в узелок и на нем повеситься.

Космический крейсер «Армада»

Айвори, заинтересовавшись столбняком, сковавшим молодого здорового парня, настороженно его обнюхала, убедилась, что откидывать ноги тот пока не собирается, и алчно облизнулась на чашку кофе, оставленную на прикроватной тумбе. Хищная и привередливая в еде гипадера питала удивительную страсть к бодрящему напитку и вечно норовила если не хлебнуть, так хоть понюхать.

Характерный дребезг зубастой пасти о раритетный фальшфарфор заставил Фока отмереть и в срочном порядке собраться с мыслями, пока не пришлось еще и осколки с пола убирать. Отобрав чашку и переставив ее на энерпульт (туда гипадеры не забирались, сызмальства приученные обходить его стороной), Фок снова уселся на кровать и решительно переложил злополучное письмо в стопку уже осмотренных документов. Соблазн прихватить его на память был велик, но он переборол себя: если любопытство новоиспеченный братец еще мог простить, то за кражу точно пропишет сполна.

Интересно, почему отец не рассказал? Судя по всему, с Сергеем он провел немало времени и успел его изучить. Это что же получается, отец врал?! Поверить в это оказалось тяжелее всего.

Алиас часто бывал в разъездах, и Фок привык к этому. Ему бы и в голову не пришло ныть: на Мирре уважение к родителям прививалось с младенчества. К тому же, Фок жил тогда в доме дальней родственницы матери – тетки неплохой, но ужасно скучной. Каждый приезд отца был для него долгожданным праздником. Алиас подолгу гулял с сыном, устраивал пикники на склоне холма неподалеку, рассказывал удивительные истории о своих странствиях и байки, подслушанные в дальнем космосе, которые Фок неизменно слушал с открытым ртом. Какие тут вопросы?

А теперь оказывается, что он толком и не знал своего отца.

Фок встряхнулся и решил пока не думать об этом. Он и так затянул осмотр личных вещей капитана, пора было с этим заканчивать. Вон, целый час уже возится, а ведь еще нужно покормить гипадер, проведать Людочку и убедиться, что Капа все еще в карцере, а не отпущен на волю кем-нибудь из сердобольных дружков!

Быстро пролистав оставшиеся документы, большей частью бесполезные, Фок стал укладывать их обратно в папку, старательно вспоминая последовательность, чтобы ничего не напутать. Может, ему повезет, и Сергей не заметит взлом тайника. И все будет, как прежде!

Почти.