Продавец шаурмы

— Напомнить, что ли? — чудовище продолжает глумится, — Отравила, да ещё и с другом поссорила.

Дьявол!! Если и существует на самом деле, то выглядит так же как Высоцкий.

Вдруг, невольно замечаю на его плотно сжатом кулаке свежую рану в области костяшек.

Опять подрались. Не уж-то снова из-за меня?

— Я ни в чём не виновата! Не смей обрушивать свои чёртовы проблемы на меня лично! У меня нет ни капли тёплых чувств по отношению к Ивану…

— А ко мне? — уголки его губ расплылись в ехидной ухмылке.

Окинув взглядом длинноногих куриц, с интересом уставившихся на меня, как на циркового клоуна, быстро отчеканила:

— К тебе… особенно.

Развернувшись, шустро засеменила прочь.

Ну вот и все.

Это конец.

Конец нашим мирным отношениям.

* * *

Все как обычно. Все вернулось ''восвояси''. Я рабыня. Он — надменный рабовладелец. Не разговариваем, не замечаем, не обращаем друг на друга никакого внимания, живём своими жизнями. Точнее, он живёт, а я — просто существую.

Мы практически не видимся, несмотря на то, что проживаем под одной крышей. Рано уходит — поздно приходит. Таков девиз Высоцкого.

На все сто процентов уверена, что тусовку ''мини бикини'' у бассейна он специально организовал, дабы меня поганую таким образом позлить, дурень пустоголовый! Все никак не до прет, что Ваня просто понтануться на камеру решил, а может даже и друга позлить за разбитый нос на вечеринке в честь новоселья.

Спортсмены… Чего уж там! На больных не обижаются! Бедолаги частенько по башке мячами получают, вот и трогаются порой. Поэтому,

Машулька, потерпи! Почти месяцок остался. И всё — свобода, независимость, окончание рабозаточения получишь в награду за бесконечные мучения.

* * *

В общем, на кастинг так и не попала. А все из-за желчехарактерной дубины, персонального злыдня, бездушного тирана!!! Оххх, ненавижу.

Карьеру мне загубил. Лето испоганил. В душу наплевал. Слезами умылся. Упырь эмоциональный!

Ну ничего-ничего! В жизни всё бумерангом возвращается.

* * *

Наконец-то я работу нашла. Устроилась на пол вечера в круглосуточный караоке бар с дурацким названием ''Ешь, пой, гуляй'', расположенный на набережной. Единственное место куда меня приняли в вечернюю смену. С девяти до трёх ночи. Оплата пятьсот рублей в день.

Ухххх, не знаю, на сколько силушек хватит. Но деньги позарез нужны. За помощью больше обратиться не к кому.

* * *

Отработав две ночи, поняла, почему вакансия пустовала. Потому, что там обычно настоящая алкашня зависает, а после пьянок — нехилые драки устраиваются. Всякие хрычи пузатые с приставаниями лезут, да за юбку пытаются ухватить. Но к счастью, получалось всегда по раньше сбегать, до самой кульминации веселья обезумевших пьянчуг.

С каждым последующим днём, с удивлением замечала новые увечья, нанесенные и без того безобразной мебели караоке бара. Но тяжело вздохнув, да отвесив ободряющую пощёчину своему гордому ''Я'', снова принималась за работку.

* * *

Четвертый день ночной подработки, наверное, выдался самым тяжким.

Перед выходом на дежурство, я вдруг столкнулась с Высоцким в проёме входной двери. Точнее, больно врезалась лбом в его твёрдое плечо.

— Куда собралась? — гаркнул ''свирепый тигр'' прямо на ухо.

— Не ВАШЕ дело. Вообще-то уже пол девятого, и я вольна делать то, что пожелаю, — гордо вздёрнув подбородок, прошипела сквозь стиснутые зубы и оттолкнула гада куда подальше.

Но не успела и шагу сделать, как морозный ураган, выпущенный из пасти ''ледяного короля'', больно ударил в спину:

— Что, к Ванюше на свиданку несешься?

Как же досталооооо!

Зачем Максим так поступает? Зачем издевается!?

Ненавижу…

— Я не обязана перед ВАМИ отчитываться! — просто ухожу, просто не оборачиваюсь, просто стараюсь не реагировать на провокации ненормального психа.

А в сердце опять-таки, почему-то, больно заныло.

* * *

Караоке бар был битком забит развеселыми пьянчугами.

Неудивительно, разгар сезона, всё-таки. Плюс ко всему — пятница, центр Набережной.

Под ужасные оры какого-то горе неизвестного местного певца, исполняющего нечто похожее на тюремный гимн (типа шансона), я убирала со столов, принимала заказа, подавала заказы, и снова убирала.

Работать заставили в почему-то в розовой униформе, напоминающей какое-то отстойное платье горничной отеля, длиной чуть выше колен, поверх которого крепился кружевной передник. Практически в такой же одёжке у Высоцкого пахала. Только эта тряпка выглядела более развратной, более укороченной.

Немного передохнув у барной стойки, внезапно услышала, как меня кто-то окликнул. У самого дальнего столика уличного бара, расположились двое неизвестных мужчин, не очень приятной внешности.

— Вэээй! Красотка-ааа, подлей нам пивка-ааа! — похоже ''ребятки'' отрадно нажрались.

— Минуту! — я засеменила к бармену за пойлом.

Спустя несколько секунд вернулась обратно. Уродцы прям-таки интенсивно буравили моё нечастное тельце своими ''жабьими глазёнками'', в которых транслировались какие-то гаденькие помыслы, от которых меня вдруг нервно тряхнуло.