Продавец басен

Когда Ева назвала замок «Глубоко фиолетово» кукишем, я подумал, что она это так, для красного словца ругается. Но когда сия величественная цитадель показалась за поворотом, я даже фыркнул – действительно, похоже. Расползающаяся, как тесто, не слишком-то высокая груда камней с торчащей башенкой наверху меньше всего походила на то, что приходит в голову, когда слышишь «Черный замок»: видится-то громада воплощенного мрака со стенами и шпилями, попирающая все до горизонта – ну, как в кино. А тут стены, конечно, имелись, но не слишком высокие, в два моих роста где-то, камень скорее серенький, чем черный, весь в пятнышках и прожилках, сам же замок вряд ли был больше нашей районной детской поликлиники и производил столь же грозное впечатление. Флаг клана – соответствующего цвета – был воткнут в башенку, как одинокая свеча на торте домашней неумелой выпечки.

Испытал злорадство, подумав, как заносчивую Эллану должен бесить вид подобной цитадели. Хотя, не исключено, что ей-то она казалась верхом стиля и совершенства – откуда мне знать, у меня своих замков никогда не было.

Но на душе полегчало, и наш план впервые перестал казаться мне исключительно безумной авантюрой. Такое обшарить, в общем, наверное, можно.

В воротах нас придирчиво осмотрел БоберАда, начальник стражи, сверяющийся со списком в огромной ручище. Гус и Лукась в купленных нами кожаных передничках, с засунутыми за пояс мастерками смотрелись довольно комично, особенно если учесть, что под передником у Лукася был его любимый черный плюшевый костюм, который мы так и не сумели с него снять ни уговорами, ни призывами к разуму.

– Что вам потребуется? – спросил стражник.

– Нам нужно определить место с подходящей энергетикой, – ответил я, как договаривались. – И еще потребуются камни, песок и цемент под фундамент и алтарь. И источник воды.

– Это все тут, только с нашими каменщиками сперва договоритесь, что брать можно. Колодец у конюшен. В замок зайти если надо, туалет там или что – зовите меня, в сопровождении только. На стену не лезьте, охрана может пристрелить, у нее настройки на любого внекланового кроме гостей замка, но на стене статус гостя в нескольких местах слетает, поле барахлит.

Двор замка густо зарос лохматой травой и был местами завален строительными материалами, дровами и каким-то мусором. Каменщики-неписи трудились над возведением очень небольшого крыла рядом с конюшнями, перед конюшнями на тюках сена валялись кучера и конюхи, курили тут же, на сене, мало опасаясь пожара. Я так понял, что кучера, как и полдюжины стражников на стенах, были неписями на контракте душ – уж очень неживые и заторможенные.

Сперва я полчаса с важным видом бродил по двору, вроде как искал место с правильной энергетикой, феншуем и силовыми линиями. Стражу надоело на нас любоваться и он ушел по своим делам, а мы наконец-то смогли более или менее нормально общаться.

– Во дворе никаких клеток нет, – негромко сказал Акимыч.

– О, Зоркий Глаз, что бы мы делали без твоей исключительной наблюдательности! – сказала Ева.

– Я тоже вижу, что клеток нет, – встрял Лукась. – Никакой исключительной наблюдательности тут не надо -двор есть, клеток нет!

– Каких клеток? – спросил Гус.

Я подумал, что если наша замечательная команда каким-то чудом все же сумеет выполнить поставленные задачи, то я разуверюсь в мировой справедливости.

– Думаю, алтарь будем ставить здесь, – сказал я, кивнув на заросшую подорожником лужайку у дальней стены. – Окна сюда не выходят, от ворот нас не видно, меньше будем мозолить глаза. Или, может, лучше наоборот, прямо перед входом? Чтобы наоборот – к нам привыкли, как к части пейзажа, и пропускали внутрь, водички попить, без особого пригляда?

– Если они будут наблюдать, как Гус с Лукасем фундамент кладут – они сразу поймут, что дело нечисто. – сказал Акимыч. – Мы вчера вечером с ребятами потренировались чуток, душераздирающее зрелище. Лучше заниматься этим в укромной обстановке. Тем более стража сюда не доходит, видите, там все мешками завалено на этом отрезке.

Так как спешить с алтарем было противопоказано, я сел как бы медитировать, Ева отправилась шляться по двору и приставать с болтовнею ко всем встречным, заводя нужные знакомства, а остальные со скорбными лицами принялись выдергивать подорожник и отпинывать по сторонам булыжники.

– А теперь беремся за лопаты и снимаем дерн, – командовал Акимыч. – Нет, Гус, мы же не яму копаем – лопатой нужно работать, как бритвой, а не вгрызаться в почву со всей дури. Представь, что срезаешь корку с хлеба. Лука, ты давай, завязывай лопату о камень тупить. Просто убери его. Да, прямо руками! Прямо подними и прямо убери, а не пытайся прокопать каменюгу насквозь. Вот сразу видно, что у людей в детстве дачи не было!

Акимыч явно намертво забыл, что у указанных людей и детства никакого по большому счету не было.

Где-то через час, когда бывшая лужайка уже являла собой совершенно плачевное зрелище, к нам вернулась Ева.