Продать душу

Я возвращался под утро и без сил валился на кровать.

Дон редко составлял мне компанию. Он просто провожал меня в какую-нибудь реальность, показывал, где лучше всего провести очередной вечер, и исчезал… чтобы ближе к утру появиться вновь и забрать обратно. Должно быть, все эти развлечения давным-давно приелись ему – во всяком случае, так думал я в ту пору.

Однажды во время дневной лекции Дон спросил (мы прогуливались по парку, как и всегда):

– Как тебе вчерашний вечер? Понравился?

Я, только что изо всех сил пытавшийся вникнуть в неудобоваримое объяснение устройства вселенной, не сразу сумел переключиться на другую тему и несколько минут тупо смотрел на учителя. Он слегка улыбнулся:

– Чем ты был занят?

– А! – я опомнился и энергично кивнул: – Это было презабавно! Гладиаторский бой, причем я выиграл! Тот гладиатор, на которого я ставил, убил соперника!

– И что же ты выиграл?

– Не что, а кого. Женщину, – я почти облизнулся, вспомнив роскошную брюнетку с бронзовой кожей и восхитительным телом, обладающим всеми необходимыми изгибами. – Вернее, ночь с ней. Одна из известнейший гетер! У меня никогда не было таких женщин!

– Еще бы, – усмехнулся он и, помолчав, задумчиво поинтересовался: – А тебе не приелись эти развлечения?

– Приелись?! – я почти захлебнулся от возмущения. – Да как это может приесться!

– Вполне может, – не согласился он. – Есть удовольствия еще более острые.

– Какие же? – жадно осведомился я, успев за минувшие пару недель утратить остатки осторожности. Скажи он, что хочет дать мне на пробу какой-нибудь наркотик – я бы рискнул!

– Смерть и жизнь, – тихо произнес маг, и мое воодушевление мигом испарилось без следа. Дон тотчас заметил перемену и ехидно добавил: – Трусишь? Ставить на кон чужую жизнь просто. А свою – нет?

– Нет, – сглотнув, с трудом выговорил я. – Зачем мне рисковать собой?

– Чтобы испытать острое наслаждение при выигрыше, – отозвался маг. В его взгляде и голосе было столько затаенной страсти (а любая страсть – редкий гость у скупого на эмоции Дона), что я немного заинтересовался и спросил с осторожным любопытством, которое нельзя было бы истолковать превратно:

– А если я проиграю?

– Ну а какое наслаждение без риска? – ухмыльнулся Дон.

Я пару секунд молчал, собираясь с силами.

– А ты сам пробовал так играть?

Он рассмеялся своим отрывистым смехом:

– Я? Ну разумеется! Кстати, вспомни, что я рассказывал тебе пару дней назад об игре со смертью. Неужели забыл?

Я изо всех сил напряг память, мысленно кляня способность Дона внезапно задавать вопросы. О чем же он говорил пару дней назад?!

– Ты говорил… что никто не знает, когда умрет, – наконец неуверенно протянул я, искоса взглянув на мага, лицо которого осталось непроницаемым. Вежливо выслушав меня и подождав продолжения, Дон ехидно осведомился:

– Как, и все? Больше я ничего не сказал? Только выразил эту весьма оригинальную мысль о том, что час смерти никому неведом? Кстати, я не говорил НИКОМУ. Я сказал – ПОЧТИ никому. Исключения встречаются всегда. Итак, больше я ни о чем не упоминал?

Я покраснел.

– Упоминал… что надо постоянно помнить о смерти… – я собрался с духом и решительно закончил: – Прости, Дон, больше я не могу ничего сказать. Понимаешь, в тот момент я был чересчур ошарашен твоими словами и пытался решить для себя, согласен ли с ними.

– А что в них тебе не нравится?

– Зачем постоянно думать о смерти? – поинтересовался я. – Какой в этом смысл? Чтобы жить в вечном страхе?

– А зачем бояться того, что в любом случае непременно произойдет? – Дон как будто искренне удивился. – Смерть может стать продолжением жизни, если ты на самом деле этого захочешь. Но бояться… В чем смысл?

– А думать зачем о ней? – настаивал я. Меня действительно занимал этот вопрос.

– Затем, чтобы не тратить понапрасну ни единого мгновения, – жестко ответил маг и выпрямился, хотя его осанка и без того была царской. – Чтобы не тратить жизнь на стотысячное пережевывание того, что кануло в небытие, и на беспокойство по поводу еще не произошедшего. Нужно помнить, что ты на этой планете только временный гость, тебе отпущен определенный срок для выполнения некоей задачи, и ты даже не помнишь этой задачи и не знаешь сроков исполнения… Нужно ускорить темп жизни, иначе можно не успеть. Потребуют ответа, а ты еще не успел прочитать задание.

Я старательно обдумал его слова. Что-то в них мне не нравилось, вызывая смутную неопределенную тревогу. Наконец я сумел сформулировать свою мысль:

– А в чем состоит эта задача, которую нам надо выполнить? Ведь не в том, чтобы получать удовольствие от жизни?

Дон внимательно взглянул на меня:

– Этот вопрос не ко мне. Черные маги такими вопросами не задаются. Философствуют на подобную тематику белые маги.

– Но… но тогда я вообще ничего не понимаю! – я растерялся и разозлился одновременно. – Какой был смысл рассказывать мне о том, что предназначено для ушей белого мага?!

Казалось, Дон получает удовольствие от моего возмущения.