Пробуждение цикады

Веселые голоса привлекли её внимание. Анна узнала их — однокурсники Хона, с которыми она не раз беседовала, даже учила. И, не сомневаясь, что они будут рады её видеть, направилась к группе расположившихся на траве юношей. Увидеть Наири им помешали кусты, так что разговор Анна слышала прекрасно. И, сама не понимая, как, разобрала большую часть.

— Ну признайся же, Хон! Обещала Наири помочь?

— Я уже говорил — благословила она меня, и все.

— И все? Да лааадно! — недоверчиво протянул один из парней, — Ты же всегда в любимчиках ходил!

— Меня сейчас оскорбили? — в голосе Хона сквозил арктический ветер.

Гвалт тут же прекратился. Ребята поняли, что едва не перешли черту.

— Ну, извини. Слушай, а продай свое благословение, а? Тебе оно без надобности, все равно ты в верхней части списка…

— Ищи дурака в другом месте, — голос Хона оставался холодным, — мне такое сокровище самому пригодится. Дальние гарнизоны что-то не манят.

— В личную гвардию рвешься? А к кому? К королю, или Наири?

— К Наири, конечно, — послышался смешок, — Под теплое крылышко. А, Хон? Да хватит дуться! Шутим мы! Глянулся ты госпоже, так радоваться должен! Говорят, добрая она, даже слишком. Вон, и Тайкана помиловала.

— Этого преступника? Вряд ли. Позабавится, а как надоест, так обратно на столб вернет. Хон, что думаешь?

— Над жизнью и смертью Тайкана — воля Наири. И не нам обсуждать это.

— Так-то да… Но все же… предателя со столба сняла. И не боится же!

— Одно слово — Воплощение Богини!

Стараясь не шуметь, Анна отступила. Она уже жалела, что решилась на прогулку. Все-таки эти курсанты, искрящиеся юношеским задором, оставались инкубами. А она позволила себе об этом забыть.

13

Долгожданный экзамен начался торжественно. Все обитатели Академии, включая кадетов и преподавателей, выстроились на плацу. Только теперь помост на нем возвели куда шире.

Крытые коврами доски чуть пружинили под ногами. Солнце играло на золоченой поверхности задника, высвечивая малейшие завитки тонкой резьбы. Полупрозрачные занавески покачивались на ветру, а он, поиграв с ними, отправлялся перебирать перья и жемчужные нити опахал, что замерли в руках прислужников. Эти огромные диски из перьев, золота и драгоценных камней не предназначались для нагнетания прохлады. Они символизировали статус государя, как и большой алый зонт, что покачивался над головой короля, пока он проходил между ровными рядами курсантов.

Такой же зонт, только синий, вздымался над Анной. Она шла сразу за Его Величеством, и с удивлением наблюдала, как кланяются будущие телохранители. Впервые они не падали ниц, пряча лица в сложенных ладонях, но четко опускались на правое колено, склонив голову.

У помоста зонты разошлись. Алый — направо, синий — налево, соответственно тому, как стояли троны высоких гостей Академии.

Анна опустилась на свой. Мягкие подушки поддерживали спину, а подлокотники позволяли удобно устроиться, что оказалось кстати — судя по всему, церемония предстояла долгая.

Но Анна ошиблась. Король обратился к курсантам с торжественной речью и получил в ответ торжествующий рев. Потом говорить с выпускниками пришлось Анне. Она пожелала удачи и благословила ребят, протянув вперед руки. В ответ курс как один опустился на колено.

— Они приняли ваше благословение, Наири, — Тайкан понял, почему волнуется его госпожа и решился успокоить.

Анна кивнула и с напряжением стала вслушиваться в речь ректора. Он оглашал задание на ближайшие три дня. Рядом тихо бубнил секретарь — переводил на всякий случай.

В течение экзамена юноши каждую минуту подвергались опасности. Их могли отравить, в них могли стрелять, на них могли напасть с любым оружием. Могли подкинуть ядовитую змею в постель… или стравить с диким зверем.

Задачей курсантов было предугадать опасность и избежать её. А если не получалось — выжить. Любым способом.

Поскольку для остальных этот экзамен тоже представлял опасность, то и проходил он вдали от Академии — в солончаках.

В нескольких километрах от оазиса, в пустыне, расположилось каменистое плато с солоноватыми источниками.

Анну доставили на плато в крытом паланкине и тут же укрыли в палатке. Но она захотела осмотреться. То, что открылось взгляду, привело её в ужас.

Источниками называли углубления, в которых стояла мутная, красноватая вода. Вокруг лужиц на камнях выступали белые кристаллики соли.

Скудная растительность цеплялась за жизнь, и в трещинах скопилось немного почвы, состоящей из песка и соли. Но даже этого хватало колючкам и изломанному, почти лишенному листьев кустарнику.

Каждому экзаменуемому полагалась небольшая фляжка с водой, нож и сухой паек, состоящий из вяленого мяса, рисовых лепешек, высушенных до состояния сухарей, и горсти фиников. Остальное они должны были добыть себе сами.

— Это ужасно! Просто выдержать в таких условиях несколько дней, и то подвиг!

— Госпожа, они уже не дети. Они — будущие рораги. А значит, должны суметь не только выжить, но и защитить господина.

— Еще и защищать… − простонала Анна, и тут же спохватилась: − А кого?