Пробуждение цикады

Но, несмотря на старания, сосредоточиться не получалось. Мысли витали где-то далеко, и Анна в сотый раз поздравила себя с талантом вляпываться в истории.

Она представляла, что творится в душе Тайкана и понимала, как крепко он закрылся в раковине своего горя. Оставить его в таком состоянии Анна не могла. Врач в ней требовал действия.

Хотя психологию и психиатрию в институте преподавали в достаточном объеме, она справедливо опасалась, что её знаний недостаточно для полноценного лечения. И очень боялась навредить. Поэтому решила начать с малого — переодеть Тайкана. Наряд раба — безрукавка со шнуровкой спереди и короткие штаны до колена — совсем ему не шел. И хотя мужчине казалось без разницы, какие тряпки на него нацепили, начать следовало именно с этого.

Анна хорошо понимала, как одежда меняет мировоззрение. Стоило сравнить уютный домашний спортивный костюм, или нарядное платье. По её мнению, мужчины в этом плане от женщин не отличались, только меньше акцентировали внимание.

Но вот тут и начинались проблемы. Анна не представляла, во что можно одеть опального рорага. В шелковых тряпках придворной знати Тайкан стал бы похож на чучело. Больше всего ему шла военная форма, но тут могли взбунтоваться рораги — отношение телохранителей к тому, кого называли предателем, сомнений не вызывало.

Решение пришло само. Ужиная, Анна рассматривала сильное тело инкуба. Оно и после пыток впечатляло, а буйная фантазия подсказала, как выглядел Тайкан до трагедии. Не выдержав полуголого вида мужчины, Анна в сердцах велела:

— Мне не нравится твоя одежда. Подбери другую, на свой вкус. Двух дней тебе хватит?

— Да, госпожа.

И только. Даже веко не дрогнуло. Поразительное равнодушие. Или — это уже омут? Глубокий, темный. Тонуть в нем мягко, словно оставляешь все заботы и боль на берегу. Остается только покой… Анна знала, что последует за этим призрачным небытием. И испугалась.

— Нет. Будь готов уже завтра.

— Да, госпожа.

Как Анна и предполагала, одежда очень изменила Тайкана внешне. А еще она похвалила себя за находчивость: наряд походил на военный мундир. При этом бывший рораг постарался ничем не оскорбить ни солдат, ни телохранителей. И, похоже, оберегал и чувства своей Наири — высокий воротник скрывал нижнюю, обезображенную часть лица.

Позже стало ясно, что и внутренне Тайкан изменился. Немного по-другому начал склонять голову, чуть ровнее — держать спину. Боясь спугнуть прогресс, Анна просто наблюдала, радуясь первым сдвигам.

Но хрупкую иллюзию благополучия разрушил разговор с королем.

В один из дней Его Величество не ограничился участием в утренней церемонии приветствия, а изъявил желание побеседовать с Дарующей Жизнь.

Первой эмоцией на предложение посетить Академию вызвало восторг. Вернуться в атмосферу живого, не закостеневшего пока в традициях общества казалось заманчивым. Да и хотелось увидеть, как Хон будет приносить присягу.

Но черной гадюкой ужалила мысль — превыше всего рораги ценят честь и верность своему повелителю. Как курсанты воспримут появление в стенах своего учебного заведения преступника, допустившего катастрофу? И каково будет самому Тайкану оказаться в родной Академии? Что напомнят стены? Не станет ли хуже?

Анне пришлось выбирать: оставить Тайкана в Храме, или вовсе отказаться от поездки. Король сразу дал понять, что отказа он не потерпит, да и подлый червячок эгоизма делал свою работу, ведь так хотелось оказаться подальше от чопорных придворных!

Но прежде, чем дать ответ королю, она попросила немного времени на раздумья:

— Мне нужно решить некоторые вопросы, Ваше Величество.

— Как пожелаете. Но ответ я должен получить уже послезавтра. И не приму отказа, — напомнил Лартих.

Анна некоторое время смотрела на закрывшуюся дверь, потом пробормотала:

— Каким будет ваш положительный ответ, так, Ваше Величество? Похоже, выбора то у меня и нет…

И снова она пытала старшую служанку, стараясь понять, что будет с оставленным в Храме Тайканом. В то, что за ним присмотрят, Анна сомневалась.

И оказалась права.

Несмотря на то, что сама Наири простила преступника, он оставался рабом самого низкого ранга. Даже ниже мясника, что убивает животных. А значит, в отсутствии госпожи Тайкану придется сидеть взаперти, в своей комнате. С голоду умереть не дадут, но и только.

Анна задумалась. Оставить инкуба наедине с собственными мыслями, среди которых преобладают суицидальные… Она хорошо помнила, как повседневные дела становятся неважными, как становится тяжело даже думать… И на смену роящимся в голове идеям приходит пустота. Как душит она жажду жизни и вообще — осознание собственного «я»…

Тогда Антон с Ольгой ворвались в её квартиру, покидали вещи в сумку и силком уволокли к себе. Антон до слез доводил душеспасительными беседами, подбирал лекарства… Ольга не давала закиснуть окончательно. Тормошила, заставляла двигаться, что-то делать… Как Анна ненавидела их в тот момент! Хотелось забиться в угол, завернуться в темноту, как в одеяло, и перестать быть…