Проблема с миром

К тому времени, когда Большой Волк начал шевелиться, тряся головой и плюясь кровью, бойцы Клевера уже обшаривали трупы его ублюдков, ища, чем бы поживиться. Стур моргнул, словно все еще не понимая, что произошло, и обнаружил, что на него пялится Гринуэй. Точнее, пялилась только одна половина его головы, про вторую трудно было сказать наверняка. Кривя окровавленные губы, Стур попытался сесть, но Клевер поставил сапог ему на грудь и пихнул его обратно.

– Тебе лучше полежать, я считаю.

– Аф ты вребаный пведафель!

На его разбитых губах пузырилась красная слюна, спутанная цепь, которую некогда носил Бетод, болталась на его шее.

– Он сказал «предатель»? – Клевер поднял бровь, глянув на Нижнего. Тот пожал плечами и принялся обтирать мозги Гринуэя со своей секиры. – Ты сказал «предатель»?

Клевер снова пихнул Стура ногой и улыбнулся. После того как он так долго был под каблуком у этого маленького засранца, было ужасно приятно ощущать, что они наконец-то поменялись местами.

– И у тебя хватает наглости называть меня предателем? У тебя, зарезавшего собственного дядю? Я сделал всего лишь то, чему всегда учил тебя: выждать правильный момент и потом уже не останавливаться. – Он наклонился к нему: – Просто ты, мать твою, плохо слушал.

С носа корабля доносились повышенные голоса. Похоже, один из Стуровых людей был все еще жив. Пара бойцов спорили: вроде бы он был чьим-то родственником и вполне неплохим парнем, и стоило оставить его в живых ради его престарелой матери.

Клевер глянул на Нижнего, нетерпеливо дернув головой. Тот подошел туда и пресек их спор при помощи своей секиры, примерно таким же образом, каким он покончил с Гринуэем. После того как подходящий момент выбран, сдерживаться – это глупость. Более того – трусость.

Стур снова открыл было рот, но Шолла утихомирила его, пощекотав ему щеку острием его собственного меча. Клевер наклонился к нему, расстегнул пряжку, вытащил из-под него его замечательный плащ и накинул себе на плечи.

– Мне всегда нравилась эта штука, – произнес он, потеревшись щекой о мягкий мех.

– Тебе идет, – заметила Шолла.

Покончив с грабежом, бойцы уселись за весла. Может, людей было и маловато, но вполне достаточно, чтобы привести судно к причалу. Серые северные города на сером северном побережье очень похожи один на другой, но с каждым новым гребком весел становилось все очевиднее, что впереди выступает из тумана вовсе не Олленсанд, а Уфрис. Свет, который они видели, был не маяком на холме, а костром в клети, водруженной на высокий шест возле причала.

– Курс был проложен с отменным мастерством, – заметил Клевер.

Шолла позволила себе улыбку, редкую, как северное солнышко:

– Ничего особенного.

Возле огня фальшивого маяка их дожидались люди, как и было договорено. Закаленные воины с большим количеством оружия, шрамов и нахмуренных бровей. Несколько лиц были знакомы Клеверу – Названные из Уфриса и Западных Долин, и среди них сам Гвоздь, стоявший в своей характерной сгорбленно-небрежной позе, засунув большие пальцы за ремень. Впереди всех, со скрещенными на груди руками и поблескивающим сквозь путаницу длинных волос металлическим глазом, стоял Коул Трясучка.

– Значит, ты его привел, – прокомментировал он, когда Клевер не очень-то уклюже выбрался на причал. Деревянные планки, казалось, покачивались под его привыкшими к морю ногами.

– Я же сказал, что приведу. А ты думал, у меня не выйдет?

– Я давал тебе один шанс из трех. Ты знаешь Гвоздя?

– Слышал о нем, – отозвался Клевер.

Гвоздь ухмыльнулся: сплошные зубы и угроза.

– Надеюсь, только хорошее?

– Заслушаться можно. Должен сказать, мне жаль, что так вышло с твоим отцом.

– Ну этот-то говнюк еще не так об этом пожалеет!

Улыбка Гвоздя расплылась шире прежнего, когда Нижний стащил Стура с корабля со связанными за спиной руками.

– Поглядите-ка! – Он отвесил Стуру церемонный поклон, не хуже какого-нибудь союзного придворного. – Король Севера пожаловал к родным берегам!

– Рикке с Долгим Взглядом шлет тебе привет, – сказал Трясучка.

– Я убью эту суку! – заорал Стур. – И тебя тоже, Коул Трясучка!

Однако за последние несколько минут угрозы Стура довольно сильно потеряли в весе, так что большинство бойцов просто рассмеялись – те, кто вообще обратил на него внимание.

– Она была ужасно расстроена, что не может встретить тебя лично. – Гвоздь наклонился к Стуру и ткнул его в грудь длинным пальцем. – Просто вне себя!

– Но она приготовила тебе достойную встречу в качестве компенсации, – добавил Трясучка.

– Твоя клетка тебя дожидается! Помнишь? Та, что в Скарлинговом замке? В которой ты держал моего папашу?

– Отлично помню, – прорычал Стур. – Помню, как он ссал на пол и плакал, как…

Он был странным парнем, этот Гвоздь, – жилистый, расслабленный, сплошные плечи и локти. Но Клеверу еще не доводилось видеть настолько быстрого удара. Явившись будто из ниоткуда, его здоровенный кулак врезался Стуру в ребра, и король Севера перегнулся пополам, хрипя и пуская струйку слюны, с мотающимся на цепи алмазом.

– Ух, – вымолвила Шолла с каменным лицом.