Проблема 92

— Это так, к слову пришлось, — подмигнул Курчатов. — Просто я хотел сказать, что не спорю. Мы действительно уже многое знаем. Перейдем теперь к чисто практическим делам. Как мы себе мыслим цепь? В чистом уране? В уране двести тридцать пять? Без замедлителя или с замедлителем? И какой нам взять замедлитель? Тяжелую воду или простую аш-два-о? Все это, товарищи, вопросы чрезвычайно важные. Дальнейшие наши действия будут уже полностью обусловлены сделанным нами выбором. Но можем ли мы сказать, что уже сейчас, уже сегодня имеем право сделать такой выбор? С открытыми глазами? Находясь, так сказать, в здравом уме и твердой памяти? То-то и оно, братцы…

— Ну, я бы не сказал, что дело настолько туманно, — Флеров наклонил голову набок. — Вы сами в своем докладе сделали упор на смесь урана с водой.

— Верно. Я так сказал. Видимо, наиболее благоприятные условия для осуществления цепной реакции будут иметь место для вполне определенного соотношения числа атомов урана и водорода в смеси. Но это соотношение нужно найти. Наиболее выгодную форму — тоже. Я не вижу, как все это будет выглядеть. А вы видите? — он повернулся к Флерову.

— Пока нет, — подумав, ответил тот.

— Разберем тогда другую возможность. — Курчатов еще теснее забился в угол, чтобы дать место Игорю Панасюку. Щепкин со сложенной доской под мышкой уселся напротив, рядом с Русиновым. — Да, разберем другую возможность, — задумчиво повторил Курчатов, когда все устроились. — Цепь в системе вода — обогащенный уран. Этот вариант тоже выглядит довольно заманчиво. Какому же отдать предпочтение?

— А никакому! — с ходу вклинился в беседу Панасюк.

— Вы видите третий вариант, Игорь? — спросил Курчатов.

— Нет. Просто я считаю, что надо идти всеми мыслимыми путями.

— Слышу речь не мальчика, но мужа, — съехидничал Флеров.

— А что? Верно! — одобрил Русинов.

— Конечно, верно, — поддержал его Курчатов. — Никаких ограничений в выборе системы для реализации цепи быть не должно. Тут, как говорится, нет вопроса. Но, товарищи, надо четко представлять себе, что вся дальнейшая наша программа целиком будет зависеть именно от такого выбора. Тем более, если мы выберем сразу и то, и другое, и, быть может, еще что-то третье.

— Откуда третье? — не понял Щепкин.

— Замедлитель, — подсказал Курчатов. — Цепь в изотопе U-двести тридцать пять можно пытаться осуществить, пользуясь для замедления не только протонами, но и другими легкими ядрами.

— Конечно, — сказал Щепкин. — Гелий, азот, кислород…

— И углерод! — добавил Курчатов. — Поскольку этот возможный замедлитель может быть в разных модификациях— от углекислого газа до твердого графита и алмаза. Все это необходимо исследовать.

— И алмаз? — ехидно прищурился Панасюк.

— И алмаз, — серьезно ответил Курчатов. — Только начать все же лучше с более дешевого графита.

— Тяжелая вода? — спросил Щепкин.

— Вы бы продолжали разыгрывать дебюты, — пошутил Русинов. — Тяжелую воду мы как-то позабыли. Для системы обогащенный уран — вода нужно не менее пятисот килограммов ядерного горючего, а во всех лабораториях мира не наберешь и двух микрограммов изотопа двести тридцать пять. С тяжелой водой, правда, дело обстоит получше. Ее для развития цепей в системе природный уран — тяжелая вода требуется пятнадцать тонн, тогда как мировые запасы исчисляются в полтонны.

— Если есть полтонны, будут и пятнадцать тонн! — сказал Флеров.

— Правильно, — Курчатов похлопал его по плечу. — Для этого нужны только новые высокопроизводительные электродиализные заводы, время и миллионные суммы. Нужна новая индустрия, товарищи. В том-то и дело, что путь к цепи — это путь великана. Прыжок от камерных исследований к высокоточной и широко развитой индустрии. Как вы сами понимаете, он не может совершиться в ограниченные сроки. — Курчатов вновь похлопал Флерова по плечу. — Теперь сами судите, Юра, насколько продвинулись вперед наши зарубежные коллеги, чьи имена исчезли вдруг с журнальных публикаций. Было у них время создать такую индустрию?

— Нет. Не было, — подумав, ответил Флеров.

— Но, видимо, именно этим они и заняты сейчас, — сказал Петржак.

— А мы что делаем? — прищурился Курчатов. — И еще учтите, на совещании я подробно обсудил это с Харитоном: от управляемой ядерной реакции к бомбе тоже дистанция огромного размера. Тут уже нужно не обогащенное, а чистое ядерное горючее, которое делится под действием быстрых нейтронов. Таково реальное положение вещей. Чудес в мире не бывает. Можно догадываться, почему в зарубежных журналах исчезли все публикации по урановой проблеме. Но одно ясно: без новых индустриальных методов разделения изотопов урана и водорода невозможно осуществить цепную реакцию, а тем более атомную бомбу.

— Но все же следует обратить внимание Академии наук на военное значение урановой проблемы, — сказал Флеров.