Проблема 92

— Интересно, работают они над применением атомной энергии в военных целях или еще нет? — неожиданно спросил Флеров, раскрывая глаза.

— Кто? — обернулся к нему Курчатов.

— Немцы… Американцы опять же.

— Трудный вопрос, — нахмурился Курчатов. — Э том, что высвобождаемая при делении ядер энергия эквивалентна тысячам тонн тротила, везде пишут открыто. Как будто это указывает на то, что создание атомного оружия считается перспективой весьма отдаленной. Но, с другой стороны, это внушает опасения.

— Почему? — включился в разговор Русинов.

— Да потому, что надежда получить сверхмощное оружие может кое-кому вскружить голову. В той же фашистской Германии, где все поставлено на военные рельсы, вполне могут начаться подобные разработки… в недалеком будущем, потому что на сегодняшний день проблема еще не вышла из стадии научного исследования.

— У нас, — уточнил Флеров. — А там?

— Не думаю, чтобы мы в этой области отставали от кого-нибудь. — Курчатов откинулся в глубь полки, устраиваясь поудобнее. — И наши лаборатории, и харьковские идут в ногу с веком. На последних совещаниях это, мне кажется, выявилось со всей очевидностью.

— Особенно на самом последнем, — сказал Петржак.

— Московское совещание прошло просто отлично! — поддержал его Флеров. — Теперь заживем! Я следил за реакцией Президиума на ваш доклад, Игорь Васильевич. Они слушали как завороженные, эти академические старцы. Помяните меня, Академия ничего для нас не пожалеет. Они поверили в цепь раз и навсегда.

— Еще бы! — довольно хмыкнул Русинов. — Ведь это были уже не общие рассуждения на тему, как бы стало хорошо, если бы… Не маниловские прожекты. У нас в руках конкретные факты, точные цифры. По-моему, Игорь Васильевич сумел на сей раз убедить всех, что цепная реакция — дело вполне реальное.

— Мне тоже показалось, — вглядываясь в стынущую темень за окном, Курчатов закурил папиросу, — что реакция была положительной.

— Теперь все зависит только от нас, — продолжал Флеров, — момент самый подходящий. Прежде всего надо войти в Президиум Академии с подробным планом работ и добиться, чтобы нам отпустили необходимые средства! Затем…

— А вы представляете себе, какие средства нам необходимы? — остановил его Курчатов.

— Хоть неограниченные! — запальчиво махнул рукой Флеров. — Ради цепной реакции…

— На неограниченные запросы в лучшем случае отвечают неограниченными обещаниями, — глядя в сторону, заметил Петржак.

Курчатов и Русинов засмеялись. Флеров насупился, но не выдержал и тоже улыбнулся.

— В том-то и дело, друзья, — Курчатов похлопал Флерова по плечу, — что нам самим многое еще не ясно. Проблема только-только вылупилась из яйца, и ей предстоит еще сделать первые шаги в большую жизнь.

— Но мы же далеко продвинулись в этом направлении. Притом за самое короткое время, — возразил Петржак.

— Конечно, — согласился Курчатов, — по сравнению с Харьковом на совещании в Москве достигнут заметный прогресс. Но этого мало… Давайте подытожим все, чем мы на сегодня располагаем, тогда и «белые пятна» станут заметнее…

— Прежде всего, граница сечения реакции, — сказал Хургин.

— Правильно! — поддержал его Курчатов. — Вопрос изучен, но далеко не исчерпывающе. Со всей определенностью мы можем утверждать лишь то, что тепловые нейтроны делят только ядра урана двести тридцать пять.

— Флеров и Петржак получили значения минимальной энергии нейтронов, вызывающих деление основного изотопа урана и тория двести тридцать два. — Русинов загнул палец. — Кроме того, мы теперь многое знаем об энергиях и природе осколков деления. Все это позволяет смотреть на цепь как на вполне реальный факт. Цепной процесс больше не умозрительная гипотеза. Здесь я вполне поддерживаю Флерова.

— А я и не спорю с ним, — улыбнулся Курчатов. — И с тобой тоже. Более того, могу добавить, что выявленный в последнее время эффект задержки испускания определенной части нейтронов обещает сделать цепь легко управляемой. Эти нейтроны, вылетающие не в момент разлета осколков, а спустя некоторый временной промежуток, очень важны для нас. Представьте себе, что нам нужно ввести поглотитель и затормозить процесс деления, — он сделал паузу и оглядел всех присутствующих. — Так вот, эти самые запаздывающие нейтроны обеспечат плавную остановку. Не мгновенный обрыв, а постепенное затухание. Конечно же, это существенно расширяет управляемую область.

— Эй вы, Капабланки! — крикнул сверху Хургин шахматистам. — Идите-ка сюда! Интересный разговор начинается.

— Айн момент! — откликнулся Щепкин. — Сейчас мы заматуем его короля.

— Это мы еще поглядим, — ответил Панасюк.

— Пусть себе забавляются, — отозвался Флеров. — Все равно они не слышали начала…

— Ты остановился на запаздывающих нейтронах, — напомнил Курчатову Русинов.