Прошло минут десять или полчаса, время я не чувствовала. Никто в масках не врывался. Мне стало понятно, что валюту обменивают в кассе. Я заняла очередь в кассу, впереди было семь человек. Сто долларов обменяла легко: положила в ящичек купюру, толкнула ящик, он уехал к кассирше, она забрала доллары, положила рубли и вернула ящичек обратно. Как продвинулись банковские услуги! Я вернулась на место, скачала на телефон услугу интернет-такси и поняла, как этой услугой пользоваться. У девушки под табличкой «Для юридических лиц» я спросила адрес их отделения. Девушка скучала, а у «физических лиц» народ клубился. Я вызвала такси. Мне пришла эсэмэска с номером машины, ее маркой и цветом, а также фамилией, именем и отчеством водителя, которые меня почти не смутили, хотя с первого раза я их не прочла. «Ырыскелди Чоллонбойевич Жангельдыев» – разве не прелесть, мечта логопедов? Милейший киргиз спросил мой адрес, повторил его с чудовищным акцентом в свой навигатор над приборной панелью. Бортовой компьютер понял своего капитана, проложил маршрут. Добрались мы быстро, и благодарность моя (чаевые) была щедрой.
Если бы это было в кино, то, войдя в квартиру, я бы прислонилась к двери, шумно с облегчением выдохнула и победоносно произнесла: «Получилось!»
В реальной жизни происходило чуть иначе. Я подошла к зеркалу в прихожей и робко сказала своему отражению:
– Получилось.
Чуть подпрыгнула, подняв руки со сжатыми кулачками.
Отражение скривилось: неубедительно. Где эмоции, что ты как полудохлая? Должна быть страсть, ликование, бурная неудержимая радость триумфа.
Последующие прыжки на двух ногах и по очереди то на левой, то на правой, вопли индейцев, отогнавших бледнолицых от своего стойбища, отражение вполне удовлетворили. А соседи, проходившие мимо моих дверей в эти минуты, могли подумать, что в моей квартире тренируется теннисистка Шарапова.
Самохину я написала письмо. Приди оно по настоящей почте, он бы порвал его, не читая. Но не станет же Витька сбрасывать на пол монитор и в ярости топтать его ногами?
Часть вторая
Утром следующего дня я вполне могла проснуться в старом теле. Это не сильно бы меня расстроило, а вот потеря денег – отчаянно. Волшебство, как известно, бывает длительное и краткосрочное. Царевна может до скончания века оставаться лягушкой или покоиться в хрустальном гробу – это длительное волшебство. Воланду ничего не стоило после сеанса черной магии в «Варьете» оставить москвичам новые наряды, но ведь заставил публику разбегаться в исподнем – это краткосрочное. На какой магии специализировался Старичок-Боровичок, долгосрочной или временной, я не знала.
Ночью мне ничего не снилось, но проснувшись, еще не открывая глаз, я вспомнила события вчерашнего дня, которые как раз могли быть сном. По-прежнему боясь поднять веки, я ощупала себя. Ура! Я осталась молодой и стройной!