Призраки прошлого

— Доверяю ли я ему? — Альберт, продолжающий смотреть на дверь, в которую вышел ворас, мимолетно улыбнулся и, втянув воздух, на выдохе произнес, — Ни на йоту.

* * *

Над ветвями большого дерева, как и под ними, повисла гулкая тишина. Альберт и его помощники исчезли, мрак, созданный силами мага и в последние минуты превратившийся в совершенную, непроницаемую тьму, постепенно редел, рассеиваясь. Воздух становился все чище и прозрачнее, дышать стало на порядок легче, но, увы, как-то понять, осознать случившееся это не помогало.

— Это… — Роман, первым нарушив тишину, медленно перевел взгляд с того места, где некоторое время назад стоял дядя, на брата и, моргнув, очень вежливо осведомился, — Какого черта это было?

— Ты спрашиваешь меня? — Эрик, изумленный этим фактом, пожалуй, ничуть не меньше, нежели всем происшедшим, обернулся, удивленно моргая, — Но почему меня?

— Это же ты его ранил, — юноша, вздохнув, немного отстранился ото льва и, привалившись к дереву, с самым независимым видом скрестил руки на груди, — И было это довольно эффектно. Особенно после того, как мой меч дядя благополучно проигнорировал, и кстати… — он скользнул взглядом по траве неподалеку от себя и удовлетворенно улыбнулся, — Хорошо, что он не прихватил его с собой как сувенир.

— Я не думаю, что все было так уж… — граф неопределенно пошевелил в воздухе пальцами, не в силах придумать наиболее емкую характеристику, посему предпочел обойтись словом более простым, — Хорошо. Тьери говорил, что его нельзя ранить, если сам он не пожелает этого, а значит…

— Нет, не думаю! — Татьяна, в конце концов тоже решившая поучаствовать в беседе, сделала несколько осторожных шагов и, убедившись, что никакой новый враг не собирается выскочить на нее из-под земли, поспешила к возлюбленному, — Отец был испуган. Я никогда таким его не видела, ты ранил его, Эрик! Сам, без его разрешения…

— Подтверждаю, — неожиданно раздавшийся голос Винсента заставил девушку на секунду замереть от неожиданности. Хранитель памяти, сидя на траве, довольно потянулся, с явным наслаждением вновь ощущая себя человеком и, почесав в затылке, неожиданно покраснел.

— Я… в общем, хочу сказать… — промямлил он, принимаясь интенсивно обдирать траву вокруг себя, — Что да, Альберт был слишком уж изумлен для человека, который… эээ… ожидал бы удара. Вот, — насобирав горстку растительности вокруг себя, он опустил руки, будто прикрываясь и, подумав мгновение, скрестил ноги.

Татьяна, честно старающаяся смотреть ему в глаза, деликатно кашлянула и предпочла как можно более внимательно изучить ближайшее к ней дерево.

Винсент восседал на траве абсолютно обнаженный, какой-то взъерошенный и помятый и, надо признать, выглядел одновременно впечатляюще и странно.

— Прости, Винс… Тебя что, из душа выдернули? — девушка старательно облизала губы, скрывая улыбку. Хранитель памяти в ответ раздраженно рыкнул, явно заимствуя этот звук у своей звериной ипостаси.

— Угадала. Я был в душе, когда вот этот тип… — он метнул сердитый взгляд на Романа, но тот столь натурально притворился несчастным и умирающим, что мужчина как-то сразу устыдился собственного гнева, — В общем, он принялся колотить по двери и руками, и ногами, и вопить, что наших бьют, чтобы я срочно бросал все и спешил вместе с ним на помощь, а то их там уже убивают, терзают, режут и мучают… — он виновато развел руки в стороны и тотчас же поспешил вернуть их в прежнее положение, прикрываясь, — В общем, времени одеваться у меня не было.

— А сейчас, решив, что битва закончена, ты решил испугать всех своим недомытым видом? — вопрошала девушка с просто зашкаливающей невинностью, однако, хранитель памяти в последнюю определенно не поверил и, вероятно, решив прибегнуть к мерам более кардинальным, схватил проходящую мимо с независимым видом кошку, прикрывая ею причинное место. Кошка временно потеряла дар речи.

— Я же предлагал тебе завязать полотенце вокруг хвоста, — очень мягко промурлыкал Роман, сам кусающий губы от едва сдерживаемого хохота. Смеяться ему сейчас было несколько больно, посему виконт честно и искренне пытался убедить себя в серьезности происходящего. Впрочем, удавалось ему это плохо.

— Побрею на лысо и из волос набедренную повязку сделаю, — угрожающе огрызнулся Винсент и, демонстрируя, что кошку взял совершенно просто так, потому что дико соскучился по ее пушистой шкурке, принялся яростно наглаживать зверюшку. Зверюшка, ни капли этому не поверив, вознегодовала и выпустила когти. Хранитель памяти, на мгновение замерев, плотно сжал губы, явно изо всех сил сдерживаясь от каких бы то ни было комментариев в адрес Тионы, а после чего, буквально отшвырнув кошку от себя, постарался все-таки максимально засыпаться травой. Кошка, совершенно довольная таким раскладом, чинным и грациозным прыжком взлетела ему на голову, а после благополучно исчезла в ветвях дерева, возле которого Винсент и находился.