Who knows? Я этого не знаю, но признаюсь, что меня, так же, как и друга, о чьем предостережение сообщает Гайатри Спивак, это настораживает. То, что меня всегда удивляет в ревнивом собственничестве многих марксистов, и особенно в этом случае, так это не только то, что вообще всегда есть нечто комичное в требованиях собственности и что эта комичность становится еще театральнее, когда речь идет о присвоении наследия, называемого «Маркс»! Прежде всего, я никогда не могу понять, и тем более в данном случае, то, каким же способом, с точки зрения автора, должны быть засвидетельствованы подразумеваемые права его собственности. И в самом деле, когда осмеливаются признаться даже в «proprietorial reaction», то во имя чего и к чему апеллируют? (Следует предположить, что за подобным признанием стоит признанное право собственности, во имя которой все еще упорно защищают свое добро. Но кто когда–либо признавал такое право собственности, особенно в этом случае? На предыдущей странице (стр. 71) статьи, абсолютно невероятной, с первой и до последней строчки, Гайатри Спивак уже писала во время последнего проблеска здравого смысла, и это, конечно, видно: «Now comes a list of «mistakes» that betrays me at my most proprietorial about Marx, perhaps. The reader will judge». И действительно, тот читатель, каким я и являюсь, будет судить: список, о котором идет речь, это прежде всего список ошибок чтения самой Гайатри Спивак — которая поступила совершенно правильно, заранее поставив слово «mistakes» в кавычки. Некоторые из этих ошибок связаны с вопиющей неспособностью читать, обостренной в данном случае уязвленным чувством «proprietoriality about Marx». Другие ошибки связаны с безудержной манипуляцией риторикой, но я приведу всего лишь один пример такой манипуляции, за неимением времени и места.[13] Я выбираю этот пример, поскольку он касается непосредственно «деполитизации–реполитизации», которая меня здесь интересует в этом втором пункте. Определяя условия, необходимые для реполитизации, которую я считаю желательной, я в действительности написал: «Если не будет ре–политизации, то не будет никакой иной политики»[14]. Иначе говоря, я настаиваю, следовательно, на том, что вне условия, которое я определил в данном контексте, не удастся осуществить реполитизацию так, как я очевидным образом того хочу и как я очевидным образом хотел бы, чтобы она произошла. И вот та, кто совершенно справедливо подозревает себя в некотором «собственичестве» в отношении «Маркса», пропускает «иной», не дочитывает фразу, приписывает мне бессмыслицу, не ставит кавычек, но указывает страницу в Specters of Marx (англ, пер. Пегги Камуф, Routledge, 1994, с. 87, следовательно), и после какого–то «we will», которые мне не принадлежат, следует такое утверждение: «We won't repoliticize [SM 87]»! — как если бы она имела право приписать мне это утверждение простым и невиннным парафразированием, как если бы я писал о том, что следует избегать реполитизации именно там, где я, наоборот, настаиваю на прямо противоположном![15] Я отказывался верить своим глазам, читая столь чудовищную фальсификацию, но более того, я также не мог понять, явилась ли ли она сознательной или случайной. Но будь эта фальсификация сознательная и/или неосознанная, это не меняет всей серьезности ситуации в обоих случаях. Если на эту ситуацию посмотреть отстранено, то возникает впечатление, что в принципе невозможно интересоваться какой–либо определенной политикой или изучать конкретную детерминацию политического без того, чтобы тебя сразу же не обвинили в деполитизации как таковой. Истина же, однако, в том, что ре–политизация всегда осуществляется через соответствующую де–политизацию, поскольку необходимо учесть, что само старое понятие политического оказалось деполитизированным или деполитизирующим.
То, что касается «политизации» или «ре–политизации», не укрылось от проницательности Джеймисона, чей глубокий и подробный анализ здесь представлен. Так, он замечает, что «speciality is here the form of the most radical politicization and that, far from being locked into the repetitions of neurosis and obsession, it is energetically future–oriented and active»[16][17]. Да, конечно же, доверие, «The reader will judge.»
