Признание доказательств недопустимыми в ходе судебного следствия в суде первой инстанции в российском уголовном процессе

— следует признать необоснованным ввиду явной неоднозначности применяемого в ходе предъявления фотографии Л. технического средства, в частности "компьютерной техники". Что понимается под компьютерной техникой, для каких целей последняя применялась, какая компьютерная техника применялась, ее технические характеристики — все это не указано в протоколе;

— следует признать недопустимым тот факт, что при опознании по фотографии Л. присутствовал оперуполномоченный УБОП при МВД по РМ Б[120].;

— перед началом следственного действия защитником подозреваемого Г. адвокатом С. следователю Б. было заявлено ходатайство о предоставлении двухминутного свидания с задержанным в тот период Г.

В удовлетворении ходатайства было безосновательно отказано. Этим было нарушено право подозреваемого Г. на защиту; причем нарушение выразилось в ограничении возможности воспользоваться помощью защитника с момента фактического задержания и его частного случая: на свидание с защитником наедине и конфиденциально (п. 3 ч. 4 ст. 46 УПК РФ). Также было нарушено право защитника, предусмотренное п. 1 ч. 1 ст. 53 УПК РФ, на свидание с подзащитным;

— следователем Б. было нарушено требование ст. 193 УПК РФ при проведении подготовки предъявления для опознания. Нарушение заключается в том, что согласно ч. 4 ст. 193 УПК РФ перед началом опознания опознаваемому предлагается занять любое место среди предъявляемых лиц, о чем в протоколе опознания делается соответствующая запись. Термин "предлагается" в его буквальном толковании означает, что за опознаваемым сохраняется право выбора занять любое место среди предъявляемых. После того, как задержанный Г. сделал такой выбор, следователь настоял на том, чтобы тот занял другое место среди предъявляемых лиц. Соответствующая отметка также имеется в протоколе следственного действия.

Указанным действием следователем было нарушено право подозреваемого Г. на защиту, поскольку предъявление лица для опознания относится к числу доказательств, в ходе которого подозреваемый не может защищаться посредством отказа от дачи показаний или другим способом. Правом опознаваемого является право выбора любого места среди предъявляемых лиц. Вмешательство в осуществление этого права с чьей–либо стороны недопустимо, а в случае, если такое произошло, должно трактоваться как нарушение норм УПК РФ.

Очевидцами и первого, и второго нарушения требований уголовно–процессуального закона являлись понятые и статисты;

перед началом непосредственного опознания (до разъяснения прав и обязанностей опознающего, его ответственности за дачу заведомо ложных показаний) подозреваемый Г. встал (опознаваемый и статисты предъявлялись для опознания сидя на стульях) и в присутствии всех участников следственного действия от участия в опознании отказался. Это обстоятельство также было зафиксировано в замечаниях к протоколу. Связано это было с тем, что незадолго до проведения следственного действия Г. сопроводили в наручниках в кабинет следователя на третьем этаже здания Октябрьского РОВД г. Саранска из камеры для задержанных дежурной части, расположенной на первом этаже того же здания, и его в это время видел опознающий Л.[121]

Протокол судебного заседания — один из наиболее важных процессуальных документов, призванный отразить все, что имело место в судебном заседании. Это единственный документ, свидетельствующий, что было и чего не было в судебном заседании. Отсутствие в деле протокола судебного заседания является безусловным кассационным основанием для отмены приговора (ч. 11 ст. 381 УПК РФ).

Однако следует указать, что сама сущность ведения и составления протокола судебного следствия является недопустимой.

Известно, что требования, которые предъявляются ст. 259 УПК РФ к форме и содержанию протокола судебного заседания по полной и "подробной" (п. 10 ч. 3 ст. 259 УПК РФ) фиксации происходящего в зале судебного заседания, секретарю судебного заседания, даже с большим опытом работы, физически выполнить невозможно. "Доводы участников процесса, аргументы на основании анализа норм законодательства и судебной практики зачастую заменяются их убогой интерпретацией в протоколе судебного заседания"[122].

"Самая формальная, недобросовестная и самая квалифицированная защита (обвинение) в протоколе отражаются, по существу, одинаково. В результате суд кассационной или надзорной инстанции при проверке законности и обоснованности приговора немного может почерпнуть из записи речей в судебных прениях. Одновременно такое положение не стимулирует качество подготовки обвинения и защиты к участию в судебном разбирательстве"[123]. Как бы то ни было, "протокол отражает лишь субъективное восприятие секретаря судебного заседания в объеме, обусловленном его личными психофизическими качествами"[124].

Именно поэтому в ч. 2 ст. 259 УПК РФ для подробного изложения протокола при его ведении предусматривается использование стенографирования, а также иных технических средств фиксации судебного исследования.