Читаем Приручить Цербера полностью

— Мой отец — известный пластический хирург, которым восхищаются на работе. Но дома он, сколько помню, был обычным тираном, который бил жену. Он избивал ее вдумчиво, с расстановкой, чтобы на лице, кистях не осталось синяков. Она никогда не отвечала ему, а мне говорила, что любит отца и поэтому прощает его. Ей нравился его статус, их общие друзья, размеренная жизнь и он сам, как ни странно. Когда мне исполнилось четырнадцать, мы сидели в столовой, ужинали. Он начал кричать на мать, и я не сдержался. Сходил за его скальпелем и полоснул мудака по руке, по пальцам. Мать осудила, ведь у отца руки золотые, а я неблагодарный сын; она стала холодно ко мне относиться после того. Когда мне было семнадцать — я заканчивал школу, — ему предложили работу в Штатах в частной клинике, и он согласился. Живет в Калифорнии, зарабатывает бешеные деньги, и она рядом, как всегда. Я плохой сын, потому что не свернул ему шею. Но если бы сделал это, то стал бы плохим вдвойне: меня бы мать не простила, потому что любит явно меньше отца. Вот, собственно, и все.

Во время этой душераздирающей отповеди Настя смотрела на Большого Босса, который за всю жизнь ни разу ее не ударил, не накричал как следует. Теперь она понимала, почему Данила так не хочет разочаровать ББ, почему не воспользовался когда-то доступностью его дочери. Летов умел ценить человечность.

— Твой отец в моей шкале мудаков уверенно занял лидирующую позицию, — сказала Настя. — И мать следом идет. Разве же это любовь? Это раболепие какое-то. Между деспотом-мужем и милахой-сыном я бы не задумываясь встала на сторону ребенка.

Данила усмехнулся.

— Ты считаешь, что я милаха?

— Да ты самый белый и пушистый Цербер, которого я знаю, — Настя сунула книгу за спину и сложила руки на подлокотнике. — Ты с ними общаешься?

— Мать раз в год присылает открытку. Но ты пойми правильно, я ее не осуждаю. Мне тяжело, что не смог вытянуть ее из болота. Но помочь человеку, который не хочет помощи, оказалось очень сложно. Мне осталось только перестать себя винить и принять, что некоторые люди имею право на ошибки, заблуждения и психические отклонения.

— Ты ходил к психологу?

— Да, пять лет. Потому знаю много умных слов. — Он посмеялся с себя, а потом сказал: — Как зовут фотографа, Настя?

— Что?

— Фотограф, который запечатлел тебя для потомков в костюме Евы. Как его зовут?

Настя дала себе мысленный подзатыльник и вынужденно сдалась, пав жертвой собственной забывчивости.

— Саша.

— Какой Саша?

— Не какой, а какая. Прохорова, — потом Настя подумала, что стоит повеселить Цербера после его тяжелых признаний, и добавила: — Она тоже была обнаженной. Мы наполнили ванну шампанским и терли друг дружке спинку.

— Повезло с подругой, — равнодушно ответил он, не оценив созданного образа. — Я поговорил с этим Стасом ночью. Он обещал подумать.

Настя от неожиданности даже с кресла поднялась. Ее распирало от желания сесть к Церберу на колени и пожалеть, приласкать, сказать, что родителей не выбирают. И хотелось броситься к нему на шею и поблагодарить за помощь в деле Саньки.

Если бы они были парой, то все эти эмоции можно было бы выразить в короткой фразе: «Я люблю тебя». А так она даже не знала, какие слова подобрать.

— Если хочешь мне посочувствовать, то дай поспать. А новых благодарностей моя душа не вынесет и зазнается. — Он как будто прочел ее мысли, и это снова поразило Настю.

«Что же ему подарить? Скальпель или курс терапии, чтобы разворошить прошлые раны?» — уныло размышляла она позже, занимаясь в домашнем тренажерном зале на полотнах, которые ББ установил сто лет назад и менял каждый год.

Подарок должен быть таким, чтобы Данила растаял — как она при виде эльфийской короны. Настя осознала, что Летову очень нелегко проявлять чувства к другому человеку, а тем более признаваться в них вслух. Он вырос внутри больной любви, а это не способствует храбрости и вере в светлую силу чувств.

Так может не стоит напоминать ему о прошлом, а вместо этого подчеркнуть настоящее? Увидев Настю на сцене, он помчался за подарком, который не мог отдать целых три года. Значит, выступление понравилось…

Аида решила тайком установить полотна в церберской берлоге. Потолки у него высокие, надежные, выдержат.

«Подарю ему танец». Нужно лишь придумать, как незаметно для Цербера обустроить его жилище.

И снова Настя поняла, что забывает об игре и воспринимает все слишком серьезно. Но по-другому она уже не могла: броня с сердца упала, рассыпалась, и выковать новую сил не осталось.

<p>ГЛАВА 12</p>

Выходные закончились, началась рутина с оттенком интриги. Дни на работе, вечера — на работе, тренировках или приемах. Данила приказал, чтобы Настя отвечала всем женщинам, которые будут ему звонить по личным вопросам: «Простите, но Данила Дмитриевич уехал до конца лета».

Настя повторяла эту фразу довольно часто, ибо куклы названивали и названивали. Не Дина и тем более не Майка, а неизвестные охотницы на чужого Цербера.

Перейти на страницу:

Все книги серии Любовь вопреки себе

Похожие книги

Измена. Я от тебя ухожу
Измена. Я от тебя ухожу

- Милый! Наконец-то ты приехал! Эта старая кляча чуть не угробила нас с малышом!Я хотела в очередной раз возмутиться и потребовать, чтобы меня не называли старой, но застыла.К молоденькой блондинке, чья машина пострадала в небольшом ДТП по моей вине, размашистым шагом направлялся… мой муж.- Я всё улажу, моя девочка… Где она?Вцепившись в пальцы дочери, я ждала момента, когда блондинка укажет на меня. Муж повернулся резко, в глазах его вспыхнула злость, которая сразу сменилась оторопью.Я крепче сжала руку дочки и шепнула:- Уходим, Малинка… Бежим…Возвращаясь утром от врача, который ошарашил тем, что жду ребёнка, я совсем не ждала, что попаду в небольшую аварию. И уж полнейшим сюрпризом стал тот факт, что за рулём второй машины сидела… беременная любовница моего мужа.От автора: все дети в романе точно останутся живы :)

Полина Рей

Современные любовные романы / Романы про измену