Читаем Приручи меня, если сможешь полностью

Агата так и стоит, замерев в своем гневе. Сверлит взглядом шкаф сестры.

— Ты всё равно в них не влезешь, — негромко хмыкнула Стася, проследив за взглядом Агаты.

В этот момент развернулся экшен. Агата кинулась на Стасю. Толкнула её, и не ожидавшая нападения девчонка упала прямо в шкаф.

— Пятьдесят процентов, Агата, так и передай отцу.

Я хватаю ее рукой волосы и выталкиваю из номера.

— Шлюхе слова не давали, пошла вон.

Агата возмущённо пищала всю дорогу до двери и изрыгала проклятия из-за закрытой двери.

Стася вылезает из шкафа. Никак не комментирует произошедшее. Быстро тянет из шкафа штаны и футболку, достаёт небольшую дорожную сумку, бросает туда какие-то тряпки.

— Все нормально? — останавливаю Стасю и приподнимаю ее голову выше.

— Да. Она всегда такая. Если ты не шутишь и собираешься увезти меня отсюда, то я ускорила бы этот процесс. Я быстро соберусь, — она избегает моего прикосновения и выскальзывает из моих рук. Отходит и завершает сборы, включив ускорение.

Когда звучит закрывающийся замок дорожной сумки, девушка поднимается и рапортует:

— Я готова.

— Поцелуй меня и скажи, что чувствуешь в этот момент. Сразу предупреждаю, а ранее кстати не шутил: если я выбрал трахать тебя, то ты должна осознавать, что я хочу ответную реакцию женщины, а не бревно в постели.

— Ты разбираешься в женщинах хоть немного? Будь ты самым желанным мужчиной в мире, я сейчас ничего не почувствую. Я чувствую только то, что скоро вернётся мой ночной кошмар. И что мне надо сбежать отсюда. Понимаешь?

— Блядь да сделай то, что я прошу! — взвился я.

Подходит ко мне, зло дёргает за шею на себя, целует. Взасос, глубоко. Отстраняется и смотрит сердито.

— Доволен?

— Нет, ещё, — сверлю ее злым взглядом, потому что понимаю, что завела меня с полуоборота своими губами.

Блядь, меня! Какая-то малолетка, которая сейчас стоит и сверлит меня сердитым взглядом.

Её холодные глаза метают молнии. Кладёт обе руки мне на шею, прижимает к себе, впивается губами в мой рот, вжимается всем телом. Целует, пока у нас обоих не заканчивается кислород.

— Теперь доволен?!

— Нет, — жадно скольжу губами по ее щеке, а в трусах огонь, чертовы девственницы, столько с ними проблем, — у тебя есть неделя, чтобы восстановиться, сейчас же едем к гинекологу и травматологу. Прости за вчерашнее, если нужно, купим смазку. Я не хочу, чтобы ты страдала от боли и дискомфорта.

Ладонями глажу ее бедра и пытаюсь восстановить дыхание. Она слишком сильно на меня влияет.

— Зачем? — пугается девчонка, услышав про врачей. Сжимается вся снова.

— Я мог тебя повредить, — едва не заскрежетал зубами.

Смотрит молча, внимательно, кивает.

— Ладно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вижу, что ей это не по нутру. Но не спорит, снова включает свою ненужную мне покорность.

Стася

Сидим под дверью кабинета гинеколога в платной клинике и ждем, когда нас пригласят. Я изредка бросаю взгляды на сидящего рядом мужчину. Только бы не поперся в кабинет со мной.

Мобилизую все силы, чтобы не анализировать дерьмо, в котором оказалась. Не думать о том, что я сбежала из лап отца-тирана по сути в сексуальное рабство. Не думать о том, что будет, когда я ему надоем.

Выходит врач и приглашает в кабинет. Бросаю взгляд на сидящего рядом мужчину и молюсь, чтобы он не поперся со мной.

Сидит на месте. Выдыхаю. Заходим в кабинет.

Врач говорит раздеваться и проходить на кресло. С этим есть проблемы. Большая часть синяков, конечно, останется под футболкой. Но кое-что не скроется от глаз врача.

Первый вопрос, который она задала, поставил меня в тупик.

— Над вами было совершено насилие?

Я замерла, не зная, как отвечать на это. Врач смотрела серьезным и жестким взглядом. Я слегка скукожилась.

— Если вам нужна помощь, скажите.

Молчу. Никто мне не поможет. Есть люди, от которых не сбежать.

— Все в порядке, — отвечаю хрипло и неискренне.

Врач, глядя на меня, слегка поджимает губы и начинает делать свою работу.

— Ох, нет, моя дорогая, — протягивает, — совсем не в порядке. Рассказывай.

— Всё так плохо?

— Ты расскажи мне.

В голове начинают мелькать картинки. Рваные воспоминания вчерашней ночи. Боль. Приступ агрессии, боль, поцелуи, толчки. Сухость, дискомфорт и боль. А затем крики. Толчок и я на полу. Удар ногой в живот. Крик "шалава", звенящий в заложенных от боли ушах. Ещё удары.

— Первый раз был дискомфортный, — говорю чужим голосом, — было мало крови и мало смазки. У мужчины был большой член.

— И он что, впервые им пользовался?

Я растерянно улыбнулась и пожала плечами.

— Лечиться будем теперь, раз не знает, как им пользоваться, — вздыхает доктор и разрешает мне одеться.

Когда я выхожу к ней в кабинет, и она выписывает свечи, она поднимает взгляд на меня и говорит:

— Я видела синяк и обязана спросить. Вам нужна помощь? Ее окажут анонимно, вы будете в безопасности.

Качаю головой.

— Синяк не имеет отношения к сексу и такое больше не повторится.

Я искренне верила в свои слова. Я скорее убью его, чем позволю прикоснуться к себе. Это был последний раз, когда кто-то в принципе поднял руку на меня.

— Пригласите вашего парня.

Перейти на страницу:

Все книги серии Сага (Чащина)

Приручи меня, если сможешь
Приручи меня, если сможешь

— Ты знаешь способ, как мне запретить к тебе прикасаться, — ржет на всю прихожую, пытаясь сунуть ступни в туфли.— Знаю, — гаркаю из кухни.— Посвяти в него, — усмехается криво, приковыляв на порог кухни в наполовину обутой туфле.— Ты спешишь к бабам, зудит же, — окидываю его презрительным взглядом.— Дома не дают, вот и спешу.— Я тебя ненавижу!Я подлетела и ударила его кулаком в грудь. Удар, второй, третий и из глаз брызнули предательские слёзы.— За что? — хмыкает надменно и не шевелится.Удар.Всю трясёт. Противно. Как не было этих недель, снова как будто не было между нами ничего нормального.И не будет. Его всегда интересовало одно. Не нужны ему отношения, любовь, ничего не нужно.В тексте есть: властный герой, любовный треугольник, очень откровенно и страстноОграничение: 18+

Евгения Чащина

Самиздат, сетевая литература

Похожие книги