Другие исследователи не согласились со столь поверхностным выводом, отправились в путешествие и в беседах с местными жителями добрались до их понимания первопричины землетрясения. Наиболее распространенной была версия, связанная с «принцессой Укока». В ней отчетливо прослеживаются проблемы самоидентификации народа, который безуспешно пытается сохранить бытовавший веками уклад жизни (это актуально для всех народностей России). Олицетворением разрушения стали русские как представители преобладающей этнической группы в стране. Ученые, которые увезли святыню алтайцев, тоже были русскими и оказались виноваты в том, что произошло землетрясение. Столь настойчивые попытки логически связать мумию и землетрясение могут показаться Удивительными, учитывая, что похожие находки делались во времена СССР и никто не требовал их возврата. Однако в нынешних условиях протесты выступают проявлением борьбы за «традиционную» культуру против унификационной политики федеральных властей, которая к тому же входит в противоречие со сверхъестественными силами природы.
Пожилые собеседники сетовали на то, что молодые стали как русские: желают только побольше денег, интересуются лишь модой. Они уезжают из родных мест, а если не уезжают, то спиваются и, естественно, уже не испытывают уважения к таинственным духам, к которым еще совсем недавно прислушивались их предки.
Другой причиной землетрясения, тесно связанной с предыдущей, местные жители называли то, что в том году, как никогда раньше, собрали много редкоцветущих растений «красная щетка», которые «увозились КамАЗами», что не могло не рассердить духов. В этих словах прослеживается тревога за сохранение экологического баланса, который всегда был очень важен для живущих на природе и зависящих от нее алтайцев.
Впрочем, подобные соображения актуальны далеко не только для алтайцев — такое происходит со всеми жителями Земли. В этих историях отражается общая проблема цивилизации, все больше и больше отрывающейся от своих естественных корней. Может быть, природа действительно реагирует, учит или мстит своим неблагодарным детям?
ИЗМИТСКОЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ
17 августа 1999 г. в Турции произошло землетрясение магнитудой 7,6 (интенсивность — примерно 10 баллов). Эпицентр находился рядом с городом Измит. По одним сведениям, погибших было не более 17500 человек, однако достаточно распространена и другая цифра — 40 000 человек, раненых в двух случаях называют порядка 40 000 человек. Разрушены свыше 320000 домов. В земле образовалась трещина длиной 150 км, а на Мраморном море поднялось цунами с высотой волн до 3 м. Экономический ущерб достигал 25 млрд. долларов США. В результате катаклизма вся страна осталась без электричества, загорелось нефтеперерабатывающее предприятие, которое обеспечивало значительную часть потребностей Турции в необходимых нефтепродуктах.
Землетрясения в Турции не редкость. Катастрофы похожего масштаба происходят примерно раз в столетие. Предыдущее было в конце 1939 г., когда погибли около 33000 человек.
Частенько фиксировались парные толчки, в частности вслед за Измитом 2-й сильный толчок (афтершок) ощущался недалеко от Анкары. Тут уж ничего не поделаешь, поскольку страна расположена в зоне всемирно известного и особо активного Анатолийского разлома, который находится на стыке Африканской, Аравийской и Евразийской тектонических плит Их противостояние лишает спокойствия этот регион, а также приводит, например, к тому, что Крымский полуостров торопится на встречу с Россией со скоростью чуть более 30 мм в год. Так что когда-нибудь Крым опять станет частью последней, по меньшей мере физически.
Один из выживших в последнем на сегодняшний День серьезном турецком землетрясении П. Онук рассказывал: «Впечатление было такое, как будто что-то захватило нас снизу, перевернуло вверх ногами и начало трясти. Потом дом стал шататься из стороны в сторону, качался и качался без остановки. И вдруг раздался ужасный низкий грохот; он шел из-под земли. И когда этот шум стал затихать, послышался сильный грохот с поверхности — это рушились дома. Крики, вопли, звук бьющегося стекла. Наш дом обрушился в глубокой тишине… Тьма была абсолютная, я не мог понять, где мои ноги, я их не чувствовал… Два дня мы спали на улице».