Принцип Дерипаски

Дерипаска, выбрав себе потенциальным партнером Чубайса, с которым давно уже конфликтовал по вопросам реформы энергетики, явно рискнул. И риск не оправдался. Представители РАО «ЕЭС России» сами включились в соревнование за потанинский актив без каких-либо партнерств, решив, что усиление влияния Дерипаски в энергетической области им не очень-то нужно.

Разумеется, Дерипаска не дрогнул. Он лишь сменил тактику. Это очень важная черта его характера! Не мусолить поражения.

Заверив общественность, что новой войны между РАО «ЕЭС России» и «Базэлом» не будет, Дерипаска принялся не только доказывать, что его вариант развития и преобразования «Силовых машин» лучший для корпорации и страны, но и предложил государству войти в энергомашкорпорацию мелкими отраслевыми НИИ, неприватизированными энергомашпредприятиями и «Атомстройэкспортом». Рассматривался также вариант включения в состав энергокорпорации компании «Элсиб», украинских «Турбоатом» и «Электротяжмаш». Утверждалось, что рабочие встречи с руководителями перечисленных компаний уже проведены.

Почти год рассматривалась в ФАС заявка Siemens на приобретение контроля над «Силовыми машинами», и почти год шла закулисная борьба за энергомашкорпорацию между РАО и Дерипаской.

Дело сдвинулось с места в 2005 году, когда в апреле ФАС отказала немецкому концерну Siemens. На сделку был наложен запрет по нескольким причинам. Во-первых, она несет угрозу энергетической безопасности страны, поскольку в этом случае «российские компании ТЭКа попадут в зависимость от концерна "Сименс АГ" через поставки и обслуживание оборудования». Во-вторых, рост цен на более высокотехнологичную продукцию, которую в случае продажи немецкому концерну будут производить «Силовые машины», вызовет рост энерготарифов. В-третьих, правительство опасается за научно-технический потенциал страны, который может быть утерян при передаче немецкому концерну контроля над лидером российского энергомашиностроения. Наконец, в-четвертых, сделка «вступает в противоречие с законодательством о защите государственной тайны и может привести к утрате контроля со стороны Минобороны России и "Роскосмоса" за выполнением государственных контрактов». Таким образом, основными претендентами на покупку «Силмаша» остались РАО и «Базэл». Эксперты рынка тогда гадали, эффективно ли, когда крупные компании покупают акции своих поставщиков.

«РАО "ЕЭС" – один из основных заказчиков продукции "Силовых машин", и участие в капитале этой компании энергохолдинга является прямым конфликтом интересов. Это будет ущемлять интересы других совладельцев "Силовых машин", поэтому РАО "ЕЭС" представляется сомнительным партнером для "Базэла"», – отмечали противники сделки. «Когда потребитель вкладывает деньги в своего поставщика, он отлично представляет, как тот должен работать», – парировали сторонники.

Но стоит отметить, что и у «Базэла» как крупного собственника энергомощностей в случае победы над РАО «ЕЭС» возник бы за «Силовые машины» тот самый конфликт интересов. То есть предприятие, поставляющее энергооборудование, было бы необходимо им прежде всего для минимизации издержек, а не для извлечения прибыли от его работы.

Акции Потанина все же ушли в РАО, однако цель «Русских машин» остается прежней: «Нам нужен пакет "Силовых машин", – заявил после оглашения проигрыша директор "Русских машин" Золотарев. И это несмотря на резкое ухудшение к тому моменту показателей «Силовых машин». По итогам 2006 года выручка по МСФО упала в концерне на 13 % – до $579 млн, а чистый убыток вырос более чем втрое – до $132 млн. За 9 месяцев 2007 года чистый убыток «Силовых машин» увеличился еще вдвое, составив 1,44 млрд рублей. Впрочем, снижение показателей отчасти объяснялось условиями поставок оборудования для строительства трех электростанций в Индии и Вьетнаме. Заключенные в 2003–2004 годах контракты позволили компании выйти на новые рынки, но за счет значительных скидок.

Однако основным просчетом на тот момент был контракт о поставках гидрогенераторов для египетской Асуанской ГЭС. Их поставили на 17 месяцев позже срока и в результате нарвались на серьезные штрафные санкции. Рассказывает один из топ-менеджеров «Силовых машин»: «Контракты подписывались без качественного прогноза реальной себестоимости, которая на поверку оказывалась больше, чем можно было выручить за оборудование. Но вместо того чтобы поскорее запускать контракт в производство, выполнив его хотя бы с нулевой прибылью или небольшим убытком, исполнение контракта затягивали, надеясь как-то выкрутиться. В итоге набегали штрафные санкции, и убытки компании росли».

Был и другой серьезный прокол. При заключении контракта с индийской ТЭС «Сипат» менеджеры «Силовых машин» не просчитали, что за время производства паровых турбин, а это занимает не менее двух лет, цены на металл сильно повысятся, а доллар упадет. Как итог – $88 млн убытков с одного лишь индийского контракта.