Принцип 8

- Регулярно, - мрачно ответствовали ему. – Они приходят ко мне только во сне, но если уж приходят... От них никуда не деться. Космические яйца, металлические, великанские, ужасные! Будто настоящие... нет, хуже настоящих! Они падают и падают, - продолжал рассказывать Дубнер, - и повсюду, куда они попадают, раздаются взрывы, и всё живое – абсолютно всё – погибает. Плодородная земля превращается в выжженную пустыню, а пустыни застывают кристаллами. Люди, животные – все сгорают без остатка в дьявольском огне! – Он почти перешёл на крик.

- И ничего нельзя поделать?

- Почему же? Можно, - слегка успокоившись, сказал Дубнер. – Не допустить этого. Или чего-то похожего.

- Но ведь оно уже случилось...

- Да. И от того никуда не денешься. Однако случаются ведь и повторения...

- Ты хочешь сказать, - медленно проговорил Ёжик, - что нынешние катаклизмы – это повтор того, что произошло когда-то давно? События, превратившего людей в животных, а животных – в людей? И навсегда изменившего Мир? Стеревшего память сферян и заставившего их жить по-новому?

- Повтор не повтор, а нечто крайне похожее. Настолько похожее, что мне жутко становится.

- Это заметно, - произнёс Ёжик.

Дубнер фыркнул и запахнулся в невидимый плащ.

- А что если катаклизмы, ну, те, которые мы сейчас с тобой наблюдаем, - говорил иглокожий, - что если они появились по нашей вине? Мы своими концертами и экспериментами с гитарами, музыкой, оборудованием и остальным сами их призвали?

- Может, и так, - проронил Дубнер.

- А что если эти катаклизмы – отголоски прошлых? – не останавливался Ёж. – Тех жутчайших событий, что стёрли с лица Земли динозавров, превратили людей в зверей и кто знает что ещё раньше или позже натворивших?

- Например, прогнавших или уничтоживших инопланетян, наших возможных прародителей? – совершенно серьёзно сказал Дубнер.

- Да! – воскликнул Ёжик.

- Может, и так.

- Вот. А я ещё удивлялся, как это получается, что по чистому небу всё равно плывут облака и из них сыплются одновременно и снег, и град, и дождь с крокодилье яйцо, и даже иней!..

- И не такое возможно, поверь. Увы.

- Но тогда получается...

- Получается, - неожиданно твёрдо прервал остроносого бобёр, - что, во-первых, на часах уже начало третьего ночи, а мы, во-вторых, ещё и спать не ложились. Тогда как менее задумывающиеся о судьбах Мира граждане уже вовсю дрыхнут: Дуди, Бумбук и прочие.

- Сложновато будет заснуть, после такого-то разговора, - заметил Ёжик.

Дубнер развёл лапами.

- А что делать? У нас ведь впереди гастроли.

Слово, произнесённое начальником рок-группы, для любого музыканта было магическим, однако же Ёжик сейчас был настроен на совсем другой лад: минорный и размышлительный. Он практически не понял, что и зачем говорит Дубнер.

- Давай, двигай спать! – изъяснился тогда толстолапый более понятно и прямолинейно. – Нам завтра выезжать, и я не хочу потерять перед важнейшими событиями своей – и вашей – жизни центрального музыканта в группе.

И что-то подсказало Ёжу, что Дубнер покривил душой, когда сказал о «важнейшем событии в жизни». Не такое он был существо, чтобы измерять жизнь деньгами и успехом. Они, безусловно, важны... и нужны... но не настолько.

- Ладно, спокойной ночи, - попрощался Ёжик.

- Спокойной-спокойной, - делано безразлично бросил Дубнер и вновь отвернулся к окну.

К окну, выходящему на дивную лесную природу, где продолжали разгораться и гневаться противоестественные, непонятно откуда возникшие катаклизмы.

Проснувшись после чуткого, беспокойного сна, полного неясных, но неприглядных картин – космических яиц, катаклизмов и всяких чудных созданий, - Ёжик первым делом глянул в окно.

И оторопел.

Ничего. Ни следа творившегося вчера кошмара не осталось на улице. И если бы не бродящие, потерянные жители да не пустые места там, где были выдраны с корнем вековечные деревья, можно было бы подучать, что всё только привиделось. Что не было никаких катаклизмов, ощущений и предзнаменований. Что это только лишь часть одного большого волнительного сновидения.

Однако всё было, и Ёжик понимал это как никто.

- Уа-а-а! – потянулся, просыпаясь, рядом на кровати Дуди.

Остальные-прочие тоже заворочались.

- Ну-с, - сонным голосом проговорил Вой, - какие на сегодня планы?

Ёж заставил себя отвести взгляд от окна.

- Я пообщался с Дубнером, - сказал он.

- И? – сразу заинтересовались все.

Ёжик изобразил на лице улыбку, по большей части, искреннюю.

- Мы, - значительно провозгласил он, чтобы не беспокоить зря согруппников и задать им нужный настрой, - едем на гастроли.

Далее в номере-квартире раздались дружные радостные возгласы и вопли, все повскакивали с кроватей и принялись как дети прыгать и бросаться подушками. И неизвестно, к чему бы всё привело – к разбитому окну, поломанной люстре или чему-то более серьёзному, - если бы не вовремя (в своём репертуаре) появившийся Дубнер.

- Кончай скакать, палата больных, - удивительно, но с улыбкой, и это после вчерашнего-то, обратился к ним бобр. – Умываться, одеваться и вниз: наши вещи уже собраны и погружены. Да, не забудьте прихватить собственное имущество из номера.