Принцесса и маг зимы, или Переписать судьбу (СИ)

Он улыбнулся в ответ и сел рядом со мной на высокую, сделанную из неизменного золотого дерева скамейку. Дара немедленно спрыгнула к нему на колени, по-хозяйски потопталась и села. Вскоре раздалось её приглушённое урчание.

— Я слышала, что вы с тётей Роникой и Дэйном, — так мы дружески называли её супруга Дэйнхара, принадлежавшего к роду Илль, — отложили путешествие к Источнику.

Что будет после этого путешествия, я знала, а вот знал ли отец… Хороший вопрос. Проследить бы за ним, но памятных вещей он при себе не носил, а кошка — не предмет. К тому же, вторая следилка вызвала бы у Сиэна подозрения. Он и о первой расспрашивал, и мне удалось погасить его любопытство, только поклявшись, что раскрою тайну, когда злодей проявит свои дурные намерения.

Пока что Ярвенн ничего такого не проявлял.

— Да. Я поговорил с твоей мамой, — отец погладил кошку по голове, между красивых треугольных ушек, — и мы решили, что сначала я испытаю ещё десяток артефактов, которые сейчас собирают по указу альгахри Ниарвена. Если не поможет, тогда уж вызову нечисть и открою портал к Источнику.

Я помнила, что в прошлый раз границы между мирами стёрлись не там, где нужно было отцу, Ронике и Дэйну. И они вынужденно преодолевали расстояние, равное тысяче взмахов драконьего крыла. Возможно, теперь повезёт больше.

— Надеюсь, у вас всё получится, — я заметила на плече отца клочок серого пуха и сняла его. Иногда Дара разбрасывала свою шерсть, и то, что отец не был этим ужасно недоволен — с его-то аккуратностью! — показывало трепетное отношение к кошке.

— Риатэль, — значительный тон отца заставил меня напрячься, — ты ничего не хочешь рассказать, прежде чем вы с сестрой улетите на праздник?

Я покусала губу, даже не сомневаясь, о чём пойдёт речь. Письмо, которое я отправила в службу квизари, было анонимным. Но могла ли я надеяться, что Рэйб и Ави не разболтают о фее, владеющей огненной магией? Конечно, нет. Поэтому и обещаний с них брать не стала: дети есть дети.

— Ания только что написала мне о расследовании в городке Эйпри и окрестностях, — отец сделал паузу, и теперь урчанье Дары слышалось особенно громко, — и сообщила один любопытный факт. Разумеется, мы не будем говорить твоей матери, что ты куда-то летала ночью одна, но…

Отец повернулся ко мне, и в глазах его заплясали лукавые огоньки:

— Признайся, Риатэль, как давно ты скрываешь, что в тебе проснулась драконья магия? Я ждал этого. Логично, не правда ли, когда одна из моих дочерей — драконесса с фейским даром, а вторая — фея, способная вызывать пламя и… конечно же, читать мысли у людей? — он коснулся ладонью моего лба. — А если ты унаследовала мои способности, то сумеешь не только читать, но и внушать, и не только людям…

Похоже, на моём лице не отразилось восторга, потому что отец убрал руку и вопросительно нахмурился. Я поспешила объяснить:

— Не хотела бы никому и ничего внушать. Правда. И пока всё, что у меня получается, это зажигать огонь… Немного.

— Это всего лишь начало. Я мог бы помочь тебе в развитии твоих способностей, — вкрадчиво произнёс отец. Оставалось только радоваться, что он не мог ничего внушить мне. Феи были слишком хрупкими, чтобы благородный Хэг-Дааль рискнул залезть в мозги кому-то из них. За исключением, конечно же, добровольного обмена мыслями с мамой.

— Или можно сказать руководительнице академии, Светлейшей Имрале, чтобы приняла тебя на особых условиях, — выдвинул ещё одно предложение отец. — Имрала не откажет мне, как одному из покровителей академии, и с радостью тебя примет, Риатэль. Как ты на это смотришь?

Дара, явно недовольная тем, что её перестали гладить, начала урчать сильнее и ластиться к рукам отца. А я задумалась. Если это он шагнул в прошлое, то наверняка хотел держать меня под присмотром. Или занять учёбой. Я ведь знала, что в будущем отец частично утаит золотой эликсир, и могла этому помешать. Да мало ли чего ещё ожидать от «предательницы»!

— Спасибо, но мне и огоньков хватит, — я решительно покачала головой. — И… скорее всего, я унаследовала твои способности лишь частично. Я… не такая талантливая, как ты, отец.

Как и ожидалось, мои слова не произвели на него впечатления. Ну, ещё бы. Он и так был уверен в том, что не просто талантлив, а гениален. И часы с двумя стрелками на Главной башне Эльдрейни, равно как и другие изобретения, только подтверждали это и тешили самолюбие отца.

— Очень жаль, — в его чертах не отразилось никаких эмоций, но голос поскучнел, и, не глядя на меня, отец вновь занялся кошкой. Дара блаженно зажмурилась, пока он почёсывал и гладил её, перебирая дымчато-серую шерсть. Я уже хотела под каким-нибудь предлогом выйти, прихватив с собой книжку, когда он заговорил снова:

— Но если что, Риатэль, я всегда помогу тебе. Ты можешь рассказать мне обо всём, что тебя тревожит.