Принцепс

– Теперь уже поздно, Луи. – впервые за почти год (с момента начала войны) улыбнулся граф Лестер – В строй вы встанете уже повзрослевшим лет на десять, эта стрела их вам добавила. Смерть вас на этот раз не забрала, но познакомиться вы с ней успели. Так ведь?

– Так точно, Сир. Я вёл себя как дурак. Хотел всем доказать, что достоин быть командиром не только по праву рождения, но и благодаря умению и знанию. Я ведь изучил все прошедшие битвы, по многу раз их переигрывал и даже иногда находил лучшие варианты действий, даже в вашей осаде Ноттингема. Ну, так мне казалось. – смутился юный принц.

– Вам правильно казалось, Луи. Когда я свои битвы после переигрываю в уме, тоже всегда нахожу лучшие ходы. Но я понимаю, что во время боя, решение нужно принимать быстро, при этом не обладая такой полнотой картины битвы, которая есть при спокойном анализе её после. В бою достаточно принимать хорошие решения, этого для победы хватает. А стремление найти идеальное, может закончится печально. Вы меня понимаете?

– Теперь да, Сир. Я был таким дураком, что считал себя умнее вас. Извините, меня!

– Пустое, Луи. В вашем возрасте по-другому и быть не могло. Я когда-то тоже считал себя самым умным на свете. Вам придётся полежать ещё пару недель, а в строй встанете в лучшем случае через пару месяцев, к осаде Марракеша. До тех пор, ваш баннер я спешиваю, и буду пускать их при штурмах в передовых отрядах. Пусть Господь сам выберет – кому из них жить.

– Вы бы их правда всех казнили, Сир?

– Правда, в этом не сомневайтесь.

– Но в чём их вина, ведь командовал то я?

– В чём их вина? – повторил вопрос Роберт де Бомон и на минуту задумался – То, что они неудачники, известно всем, но, если бы умерли ещё и вы, я решил бы, что они приносят несчастье. Я рад, что вы избавили меня от этого решения. Они просто неудачники, пусть Господь сам решит, кому из этих неудачников следует жить дальше. Я погоню их в самое пекло, пусть их останется половина, четверть, или всего сотня, но останутся только те, кого любит капризная девка Удача.

– Это напоминает какой-то языческий обряд, Сир.

– Пусть напоминает, мне всё равно. Язычники разбирались в войне ничуть не хуже нас, а Удача пришла в этот мир намного раньше Христа. В любом случае, мы на войне, а на войне приказы не обсуждаются, Луи. Если вы, конечно, командуете армией, а не бандой. Я оставляю вас здесь, даже на носилках, лекари вас пока переносить категорически не рекомендуют. Этот оазис передан мной во владение рыцарям Ордена Святого престола, они оставят здесь достаточную охрану и начнут проектировать замок. Отряд племени Мазига Теззита будет пока контролировать окрестности, а когда вы поправитесь, с ними меня и догоните. Приказ понятен, баннерет?

– Так точно, Сир!

Весть о ранении Людовика Капетинга-Плантагенета догнала Ричарда уже в Риме, уже после того, как пришло пространное письмо от графа Лестера, в котором тот сообщал подробности и между строк намекал, что думает об умственных способностях тех, кто отправляет детей на войну командовать отрядами. Скрытые упрёки графа были справедливы, к тому-же поданы так безупречно тактично, что Ричарду стало по-настоящему стыдно. Сам доверил Роберту воспитание Людовика, и тут-же сам в него вмешался. Пора наконец остановиться, одуматься и перестать быть затычкой в каждой бочке. Так в ответном письме он и ответил – «Извините, Сир. Хотел как лучше, а получилось, как всегда. Все ваши решения одобряю, полномочия[99], полученные вами в августе 1192 года полностью подтверждаю и обещаю больше не вмешиваться.»

В начале сентября, в Риме, по-прежнему не имеющий собственного палаццо, а потому квартирующий в имении Диктатора Рима, Ричард наконец задумался о целях восстанавливаемого им Принципата. Ведь первое заседание сената намечено на двадцать шестое декабря, то есть меньше, чем через четыре месяца, и тот-же Гийом де Баскервиль наверняка уже находится в пути. Ему ведь нужно не просто успеть добраться из Южной Африки, но и посетить Багдад, чтобы собрать достойную сенатора свиту, переодеться по моде, да и просто войти в курс дел, чтобы не выглядеть дикарём на фоне остальных. Словом, времени осталось совсем немного и пора было привести свои мысли в порядок.