Принц в неглиже

   – Не отставай, милый! – Кузина обернулась к Дону, сгибающемуся под тяжестью сумки с продуктами: узнав, что она решила пожить у меня, мама Зины снабдила ее солидным запасом провианта. Мою хозяйственность родственники ценили невысоко.

   Дон мужественно отказался разделить с дамой сердца тяжесть груза и теперь отставал. В лесополосу легконогая Зина вошла первой и сильно испугалась, когда из кустов наперерез ей выскочила крупная черно-рыжая собака.

   – Томка, фу! – закричал сообразительный Дон, бросая сумку и подбегая к Зине.

   – Это вовсе не он, – слабым голосом сказала кузина, боясь пошевелиться.

   Незнакомая овчарка шумно обнюхивала ее куртку. Не сводя глаз с собаки, Дон потянулся за палкой, но тут овчарка села и протянула Зине лапу.

   – Привет, Серый Волк, – с облегчением вздохнув, произнесла кузина. – Я Красная Шапочка, иду от бабушки, несу пирожки. – Она оглянулась. – Дон, где сумка? Брось палку и дай собачке пирожок.

   Они скормили овчарке три пирожка с мясом, вежливо распрощались и снова тронулись в путь, но собака поднялась и побежала рядом с кузиной. Отогнать ее не удалось, овчарка, как привязанная, держалась справа от Зины.

   «Ладно, пусть идет с нами, – решила она. – Томка порадуется, бедный пес ни одной собачьей морды не видит».

   Зина и безымянная собака весело затрусили по тропе, Дон с сумкой снова отстал. Впереди показался встречный пешеход.

   – Здравствуйте! – еще издали крикнула ему Зина. – Не подскажете, который час?

   Человек, не сбавляя хода, посмотрел на часы и ответил.

   – Спасибо, – произнесла кузина уже нормальным голосом: пешеход достаточно приблизился.

   – Пожалуйста, – сказал мужчина и внезапно резко остановился, разглядев в высокой траве собаку. Глаза его заметно округлились, он перевел взгляд на Зину и попятился. Баба с собакой, та самая, он узнал куртку!

   Серж закрыл глаза, преодолевая внезапное головокружение. Мысли его разбежались. Если баба с собакой стоят перед ним, то как те же самые баба с собакой минуту назад могли улюлюкать и лаять ему вслед?! Сумасшествие какое-то!

   – Что с вами? Вам плохо? – Встревоженная Зина шагнула ему навстречу.

   Серж отступил с тропы, дернулся в сторону и побежал в поле, путаясь в пожелтевшей траве.

   – Не бойтесь, она не кусается! – закричала Зина.

   – Что случилось? Кто это? – спросил подошедший Дон.

   Кузина пожала плечами и погладила овчарку:

   – Не знаю, какой-то псих.

   К своему дому в Пионерском микрорайоне Серж шел пешком, на ходу тщетно пытаясь привести в порядок разбегающиеся мысли. Кажется, раздвоение личности бывает у шизофреников? А какой именно личности, обязательно собственной или можно и чужой – например, какой-нибудь бабы с собакой? А если и своей, и чужой, и даже собачьей?

   Сержу было жутко думать, что он сошел с ума, но эта версия объясняла загадочные провалы в памяти. Не попросить ли лечащего врача выписать направление к психиатру? Глубоко задумавшись, он не сразу заметил рядом со своей дверью капитана Сидорова.

   – Здорово, больной! – приветствовал его капитан, отклеиваясь от косяка. Нынче он был в штатском, так что мог позволить себе стойку «вольно». – Явился – не запылился! Двигай за мной.

   – Куда? – односложно спросил Серж, пытаясь сообразить, что бы это значило.

   – На медосмотр.

   Серж вздрогнул, поразившись совпадению, и молча повиновался. Они сели в машину и двадцать минут спустя вышли из нее у корпуса психиатрической больницы.

   – Сейчас дяденька профессор тебя осмотрит, – сообщил капитан. – Больно не будет, не бойся, он не кусается.

   Серж снова вздрогнул и покорно прошел в кабинет. Капитан остался ждать в коридоре. Через некоторое время румяный веселый профессор вышел к нему и произнес, разводя руками:

   – Нет, дорогой товарищ, это не наш клиент! Нервишки, конечно, ни к черту, но не наш, нет, не наш!

   Через плечо профессора Сидоров заглянул в открытую дверь кабинета: Серж стоял у распахнутого окна, неотрывно глядя в сад.

   – Там ваш коллега, – обернувшись, сообщил он капитану. – Не вы ли его пристроили на казенные хлеба?

   Сидоров вошел в кабинет, выглянул в окно и увидел на лавочке под деревом полковника Лапокосова в байковой пижаме нежно-голубого цвета. На другом конце скамейки, держа воображаемый руль и однообразно урча, сидел человек в светло-зеленой пижаме. Вдвоем они сильно смахивали на пару волнистых попугайчиков.

   – Очень, очень интересный случай, – тоже подойдя к окну, оживленно произнес профессор.

   Будто почувствовав, что о нем говорят, Лапокосов неожиданно поднял голову и посмотрел в сторону окна. Глаза его остановились на Серже, полковник побагровел, всплеснул руками, набычил голову и выразительно зашевелил губами. Слов слышно не было, но, судя по выразительной артикуляции, произносимые полковником слова не являлись популярными русскими ругательствами, хотя выражение лица не оставляло сомнений в том, что Лапокосов в ярости.

   – Что это он говорит? – вздрогнув, спросил Серж.

   – По-аглицки матерится, батенька! – с удовольствием ответил профессор. – Очень, очень интересно!

   – Профессор, можно вас? – В кабинет заглянул озабоченный амбал в белом халате. – У нас там Наполеон сцепился с Цезарем…