Принц крови

— Как что, господин? — вопросительно посмотрел на него мальчик.

— Я думал, ты хочешь убежать… — хриплым шепотом ответил Боуррик.

Мальчик рассмеялся.

— Нет, благородный господин. Мне нужно было, чтобы вы отвлекли стражу, а я бы в это время пробрался в загон.

Боуррик возвел глаза к небу:

— Две сотни рабов, не переставая, думают о том, как бы отсюда выбраться, а мне довелось встретить единственного человека, которому захотелось попасть сюда!

Мальчик проследил за направлением взгляда Боуррика и спросил:

— Какому божеству молится господин?

— Всем сразу. Но в чем же дело?

Мальчик взял Боуррика за локоть и повел его на середину загона, где стражники не могли ничего услышать.

— В моей жизни появились некоторые сложности, господин мой.

— А почему ты называешь меня «господином»?

Лицо мальчика озарилось улыбкой, и Боуррик пригляделся к нему. Круглые румяные щеки на загорелом лице; глаза превратились в щелки — кажется, они были совсем черными. Из-под шапки, которая была на несколько размеров больше, чем нужно, торчали неровно обрезанные черные вихры. Мальчик едва заметно поклонился.

— Для такого низкорожденного, как я, все люди — господа и все заслуживают почтения. Даже эти свиньи стражники.

Боуррик не мог не улыбнуться.

— Ну, скажи же мне, почему ты решил присоединится к нашей несчастной компании?

Мальчик уселся на землю и знаком пригласил Боуррика сделать то же самое.

— Зовут меня Сули Абдул, молодой господин. Я нищий. И я, как ни стыдно мне в этом признаться, нахожусь под угрозой наказания от Совета Трех. Ты знаешь о Совете? — Боуррик кивнул. — Тогда ты должен знать, что его гнев опасен, а руки длинны. Я заметил старого купца, который прилег отдохнуть на полуденном солнце. Из его дырявого кошелька высыпалось несколько монеток. Если бы я дождался, пока он проснется и, не обнаружив пропажу, уйдет, тогда я бы мог подобрать их с земли, и никто бы обо мне плохо не подумал. Не доверяя богам, я решил собрать деньги, пока он дремлет. Но Госпожа Судьба распорядилась так, что он проснулся в самый худший момент и закричал: «Вор!», да так громко, что все кругом услышали. Кто-то меня узнал, назвал по имени, и за мной погнались. Теперь по приказу Совета Трех меня преследуют, чтобы наказать. Где же еще прятаться, как не среди тех, кто уже стал рабом?

Боуррик помолчал, не зная, что сказать. Потом он спросил:

— Скажи-ка, а что ты будешь делать через девять дней, когда нас продадут с аукциона?

— К тому времени, милостивый господин, меня уже здесь не будет, — со смехом ответил мальчик.

— А куда ты пойдешь? — прищурившись, спросил принц.

— Снова в город, молодой господин. Мой проступок невелик, а у Совета Трех и без меня забот хватает. Сейчас в губернаторском дворце решаются какие-то важные дела — так, по крайней мере, утверждают слухи на улицах. Приезжают и уезжают имперские посланники и порученцы от Совета. В любом случае через несколько дней те, кто сейчас разыскивает меня, займутся другими делами, и я смогу вернуться к своим занятиям.

— Ты можешь выбраться так же легко, как и забрался сюда? — недоверчиво покачал головой Боуррик.

Мальчик пожал плечами.

— Вероятно. В жизни нет ничего определенного. Надеюсь, что да. А если нет

— на то воля богов.

Боуррик, взяв попрошайку за рубаху, подтянул поближе к себе.

— Ну, мой дружок-философ, тогда давай заключим сделку, — прошептал он. — Я помог тебе войти, а ты теперь поможешь мне выйти.

Смуглое лицо мальчика побледнело.

— Хозяин, — произнес он, почти не разжимая губ, — для человека, столь же тщедушного, как и я, мы вполне бы могли придумать способ удрать, но ты ростом с могучего воина, а эти наручники сковывают твои движения.

— А ты не можешь освободить меня от них?

— Как? — испуганно спросил мальчик.

— Не знаешь? Что же ты за вор?

— Плохой, — горестно покачал головой мальчик. — В Дурбине можно украсть только глупость, поэтому я еще и глупец. Я ничего не умею, и сегодня была моя первая попытка.

Боуррик покачал головой.

— Неумелый вор — как раз то, что мне нужно. Я и сам бы смог освободиться, если бы было чем открыть наручники. Мне нужен кусок жесткой проволоки вот такой длины. Тонкий гвоздик тоже сойдет, — разведя указательный и большой пальцы на пару дюймов, принц показал требуемую длину.

— Попробую, хозяин.

— Хорошо, — сказал Боуррик, отпуская мальчишку. В тот миг, когда его отпустили, мальчик рванулся, словно собираясь убежать, но Боуррик, предвидя такой поворот дел, подставил попрошайке подножку. Прежде чем мальчик успел подняться на ноги, принц схватил его за плечо.

— Ты привлечешь к нам внимание, — сказал принц, кивком головы указывая на стоявших неподалеку стражников. — Я знаю, что ты хочешь сделать, мальчик. Не пытайся вырваться. Если меня будут через неделю продавать на аукционе, я отправлюсь туда в компании. Дай мне еще хоть один повод позвать стражу, и я так и сделаю. Понял?

— Да, хозяин, — прошептал мальчик, запуганный окончательно.