Мужчина глянул на меня, и глаза его чуть прищурились. А я мысленно дал себе в лоб — откуда я знаю, как выглядела Анна?! Если никогда ее не видел…живой?! Ведь якобы знаю об Анне из слов служанки?! Мда…язык мой — враг мой.
— Садитесь — он кивнул на кресло, и опустился во второе, такое же, возле маленького столика.
Несколько секунд мы молчали — я не говорил, потому что пригасили меня, так пусть сам и начинает разговор. А собеседник вроде как собирался с мыслями. Наконец, он «разродился»:
— Вы не разговаривали с раненым бандитом. У меня абсолютная память, чтобы вы знали. Не было там никаких раненых бандитов, да и вы не исчезали из поля моего зрения. Это раз. Второе: откуда вы знаете, как выглядела Анна, если никогда не видели ее живой? Третье…или двух первых хватит? Кто вы такой, господин Син?
Молчание. Ну что я могу ему сказать? Врать не хочу, да и не получится — мужик проницательный, как Шерлок Холмс. Вон, как все сопоставил и расставил по местам.
— Господин Син! Клянусь своей жизнь, клянусь женой, клянусь дочкой — всем дорогим, что у меня имеется — все сказанное вами никогда не уйдет за пределы этой комнаты! Я никогда не использую сказанное вами вам во вред! Итак?
— Ну, вы же все поняли — вздохнул я, и просто добавил — Я некромант. Вернее, просто маг, сильный маг — таких как я здесь преследуют и называют некромантами. Ваша дочь Анна все эти годы блуждала в Академии, и не могла уйти на перерождение, пока я ее не увидел и взял на службу. А потом нехорошие люди убили мою служанку, мою подружку, и я успел вселить Анну в ее тело. Нет, нет, не думайте плохого! Она живая! Я успел вылечить тело до того, как оно умерло. Вот только девушка та…Ана уже ушла. Я не успел, не смог ее спасти. И это мое горе. Но я отомщу за нее! Обязательно отомщу!
Я помолчал, успокаивая дыхание — мне даже кровь в голову ударила, как я разъярился. И продолжил:
— Я пообещал Анне, что устрою ей встречу с родителями. А за то она будет служить мне столько, сколько я сочту нужным. Анна дала слово служить. Вот, в общем-то, и все. Она на самом деле обеспеченная девушка, ей хватит денег до конца жизни, да еще и останется. Я тоже обеспечен, так что можете за ваши деньги не волноваться. Они нам не нужны. Мы уйдем, а вы продолжите жить так, как и жили. Я слово выполнил, так что претензий ко мне быть не может. Простите, что побеспокоили. Вот и все, что могу сказать.
— У нее был жених… — задумчиво глядя в пространство сказал собеседник, и я тут же отреагировал:
— Хенель, появись!
Призрак возник постепенно, не так, как если бы я щелкнул выключателем. Серая тень уплотнилась и стала вполне обычным на вид парнем — если бы не подернутые мутью глаза, и не…в общем — холодом от него веяло, как от ледяной глыбы. Я даже слегка поежился.
— Здравствуйте, господин! — призрак поклонился мужчине — Да, это я. Меня и Анну убил Элрон. Анне мой господин нашел тело (показалось, или нет — в бесстрастном голосе призрака появились нотки обиды), ну а я пока что не удостоился этой милости.
— Удостоишься, удостоишься! — проворчал я раздраженно — Подожди немного, демоны тебя задери! Двадцать с лишним лет ждал, уж немного-то подождешь!
— Благодарю, господин — кивнул Хенель.
Я отпустил призрака (зачем тратить силы?), и посмотрел на бледного, как полотно мужчину:
— Призраков наемников вызвать? Только они вам ничего такого, чего бы вы уже не знали, сказать не могут. Обычные туповатые вояки, мясо для воронов. Им сказали вас убить, добыть печать, они пытались убить. Ну и…все. Ах да, сразу скажу: не вздумайте нападать на Элрона! Это мое дело. Обещаю, что ему все равно не жить. Все в процессе, умрет он страшно и мерзко. Пока что я вам ничего больше не скажу. Итак, в моей Ане сидит ваша дочь, и ей очень нравится в живом теле. Выходить оттуда она не собирается. И еще, предвосхищая ваш вопрос: с Аной я Спал, с Анной в теле Аны — нет.
— О господи…да какая мне разница, спали вы с Анной, или нет?! Это ее дело, она взрослая девочка, сама знает — с кем ей спать, а с кем нет! Главное, все встало на свои места, мозаика сложилась. Значит, это все-таки моя дочь…в голове не укладывается! Что мне делать?! Как мне быть, скажите!
Голос мужчины был полон боли и смятения, но я лишь пожал плечами: