Принадлежу всем вам

Он послал немедленно разбудить одного из офицеров штаба и попросить у него карту. Офицер, испуганный неожиданным требованием, принес ее сам. Тучков развернул ее не без тайного, может быть, страха и раскинул на столе. Все стали искать роковое имя и не отыскали его.

- Если Бородино действительно существует, - заметил Александр Алексеевич, обращаясь к жене, - то, судя по его звучному имени, оно находится, вероятно, в Италии. Вряд ли военные действия будут туда перенесены: ты можешь успокоиться.

Но она не успокоилась: зловещий сон продолжал преследовать ее, и совершенное отчаяние овладело ею, когда настала минута расставания с мужем. Тучков, обняв и благословив в последний раз ее и сына, стоял на большой дороге и смотрел на удалявшуюся карету, пока она не скрылась с его глаз.

IV

Маргарита Михайловна доехала благополучно до Москвы. Нарышкины уже собирались в свое Костромское имение, откуда посылали за почтой в уездный городок Кинешму. Молодая женщина пожелала тут, в Кинешме, и остаться, чтоб иметь возможность получать без замедления известия от мужа, и наняла маленькую квартиру, где поселилась с сыном и мадам Бувье.

Тучков писал часто к жене. Она ждала почтовых дней в лихорадочном нетерпении, и ее одолевала постоянная тоска. Наступило 1-е сентября, день ее именин. Она отслушала обедню и, вернувшись из церкви, села к столу, задумалась, оперлась руками на стол и опустила голову на руки. Вдруг ее окликнул голос отца. Она подумала, что Михаил Петрович приехал из деревни, чтобы провести с ней этот день, и подняла тотчас голову. Перед ней стоял священник, а рядом с ним ее отец, с маленьким Колей на руках. Все страшные подробности ее сна промелькнули мгновенно в ее памяти, одного лишь брата не доставало к дополнению картины.

- А Кирилл? - крикнула она иступленным голосом.

Кирилл показался на пороге.

- Убит! - молвила Маргарита Михайловна и лишилась чувств.

Когда она пришла в себя, брат и отец стояли около нее.

- Было дано сражение под Бородиным, - сказал ей сквозь слезы Кирилл Михайлович.

Он был адъютантом Барклая-де Толли, спешил в армию и заехал к своим для того только, чтобы сообщить ей горькое известие о смерти мужа. В продолжение нескольких лет Маргарита Михайловна не могла его видеть, чтобы не вспомнить об их встрече в Кинешме, и с ней делалась дурнота при его появлении.

V

Тяжкий удар разразился над семейством Тучковых. Александр Алексеевич был младшим из пяти братьев. Их мать Елена Яковлевна (рожденная Казаринова) благословила на войну четырех сыновей. Один из них участвовал в турецком походе и не успел еще возвратиться, а старший, Алексей Алексеевич, был предводителем в Звенигороде. После Бородинской битвы он узнал, что брат его Александр убит, что обоз с ранеными потянулся к Ярославлю, что в числе раненых брат его Николай, и выехал к нему навстречу. Когда добрались до Ярославля, Тучковы нашли самое радушное гостеприимство в стенах монастыря. Там были поданы раненому все пособия, но не оказалось возможности его спасти. Алексей Алексеевич, похоронив его, поехал немедленно к матери: ему предстояла тяжкая обязанность объявить ей об общем их несчастии.

Старушка жила в своем Тверском имении с двумя дочерьми, невесткой и внучатами. Как скоро Наполеон стал приближаться к московским пределам, Алексей Алексеевич отправил к ней свое семейство, состоявшее из жены, четырех дочерей и двух сыновей. Когда же он приехал в Тверь после Бородинского погрома, Елена Яковлевна не получала уже давно известий из армии и была в сильном беспокойстве. Не повидавшись еще с ней, он прошел прямо к сестрам, и с ними общим советом решили, что надо объявить ей разом обо всех несчастиях, поразивших семейство, а не истощать постепенно ее силы продолжительной пыткой.

Необходимо было, однако, приготовить ее к тяжкому испытанию, и дочери сказали ей, что ходят плохие известия, что было дано сражение под Москвой, что надо ожидать брата Алексея, которому все должно быть известно, и не старались скрывать от нее своих раскрасневшихся от слез глаз. Она слушала молча и не торопила горького объяснения. Наконец одна из дочерей ей сказала:

- Матушка, брат приехал.

Он вошел, и Елена Яковлевна, не дав ему времени с ней поздороваться, остановила на нем пристальный взгляд и сказала:

- Говори правду: что Николай? - Николай был самым любимым из ее сыновей.

- Он ранен... - отвечал Алексей Алексеевич, - очень тяжело ранен...

Она сильно побледнела и повторила:

- Говори правду: он жив?

Ответа не было.

- А Павел? - спросила она, помолчав не-много.

- Он попал в плен под Смоленском... он ранен.

- А Александр?

- Убит, - промолвил едва внятно Алексей Алексеевич.

Наступило гробовое молчание, потом послышались сдержанные рыданья. Не плакала одна только старушка. Вдруг она поднялась медленно со своего кресла, но была не в силах сойти с места и опустилась на колени там, где стояла. Присутствующие слышали глухо произнесенные слова:

- Да будет Твоя святая воля!

Потом она провела руками около себя, как будто отыскивая чего-то ощупью, и, наконец, сказала: