Примерный сын (ЛП)

Ну вот, все сказано. Неожиданно и предельно ясно. Корина продолжала молчать. Теперь я понимаю, что многие мои представления о ее мыслях были ошибочными, потому что мысли других людей почти невозможно предусмотреть. Не потому, что люди хранят секреты, которыми никогда не поделятся с нами, скрывают их от нас, а потому что, как я подозреваю, другие люди плохо думают обо мне. Эти грязные мысли обо мне, и обо всем, что со мной произошло, не имеет к ним никакого отношения. Меня до сих пор иногда одолевает желание позвонить Корине и спросить ее: “Что у тебя было ко мне? Что ты чувствовала ко мне на самом деле?” Мне хотелось спросить ее не для того, чтобы взять реванш, не для того, чтобы снова заниматься с ней любовью, а просто для того, чтобы знать правду. Из-за того, что во мне проснулся дух исследователя-авантюриста, который побуждает меня сейчас к познанию того, что уготовано мне в будущем, я изменил некоторые детали. Дело в том, что люди остерегаются подвоха, и я не знаю, готова ли Корина просто взять и рассказать мне прямо сейчас, что творилось тогда в ее голове на самом деле. Если она это знает. Сам я, как мог, уже объяснил себе все.

— Тебе кажется плохим то, что я сказал? — спросил я в тишине.

— Нет, — ответила она.

— Я считаю, что если человеку плохо с кем-то, он должен с ним расстаться, — пояснил я свою мысль. — Как моя сестра, которая рассталась уже с кучей мужчин. Обманывать мужа неправильно и несправедливо, даже если он не догадывается об измене и не страдает. По крайней мере, мне не хотелось бы такого, я предпочел бы обо всем узнать. Кто знает, может, муж Эстер недоволен своим браком и тоже хотел бы оставить жену, но не решается? Да у него, возможно, груз с плеч свалился бы, поговори она с ним.

— Не думаю, — тут же убежденно и решительно откликнулась Корина.

Я уже упоминал, что Корина, по своему обыкновению, говорит очень уверенно о том, чего не знает, и никогда не признаёт своих ошибок.

— Не думаешь что?

— Что муж избавится от груза. Брак — тяжелая вещь.

— Да, конечно, я представляю. Так мы поедем на выходные? Я попрошу квартиру? В городе небольшой бардак и сумасшествие, потому что его перестраивают, но место чудесное. Там есть несколько таких бухточек — закачаешься… Ты знаешь Средиземноморье?

Корина отрицательно качнула головой.

— Ну так познакомишься с ним. Захвати с собой купальник. Если повезет, можем сходить с тобой на пляж. Там такой микроклимат.

Корина согласилась. Мы заканчиваем инвентаризацию, которая составляла часть моей стратегии, чтобы не дать товару сбиться со следа и перекочевать в холщовую сумку. Каждую неделю мы пересчитываем весь товар и сверяем со счетами от поставщиков, занесенными в небольшую тетрадку. Рабочая неделя подходит к концу, заканчиваются и наши с Кориной отношения. Вам может показаться ложью, но это был последний день, когда я видел Корину.

В данный момент телефон был выключен или находился вне зоны действия сети. Не действовала даже голосовая почта. Посылать сообщения было бесполезно, поскольку она не могла даже знать, что они пришли, не говоря уже о том, чтобы ответить. Столь же напрасным будет и мое новое появление у ее подъезда, если раньше я не нашел способа протоптать к ней дорожку помягче. Тем не менее, я промаялся весь день. В воскресенье я взял Паркера, сказал матери, что уйду надолго, потому что поведу пса гулять в парк Ретиро, а потом выпью аперетива с друзьями, которые находились в парке всей компашкой по инициативе тех, у кого были дети, и они не знали, что с ними делать. С моей стороны это было бессовестное вранье. Я усадил Паркера в машину, и мы очутились в Косладе перед ее подъездом. Эти несколько часов были кошмарными, и это было самым большим безумством, совершенным мною в жизни. Думаю, я был вне себя, причем настолько, что мне хотелось купить сигареты и начать курить, как это делала Корина, когда была не со мной. Мне хотелось напиться, раздобыть что-нибудь, что обострило бы мои чувства и одновременно сразу одурманило бы меня, избавив от этой боли. Я выпил в баре напротив пару двойного пива, наблюдая за входом в ее подъезд через стеклянную дверь бара. Мне повезло — она вышла через два часа, а могла бы не выходить из дома весь день или не возвращаться домой до поздней ночи. Я не знаю, что я сделал бы в таком случае. Иногда я думаю, что у меня нет упорства и настойчивости даже для моей одержимости.